руку и дернулся. Тело словно несколько раз сломалось – такими сильными были судороги, пальцы скрючились.
– Снова начинается! – в отчаянии взвыл он.
– Успокойтесь, ваше величество. Сейчас вам главное – дышать и ни о чем не волноваться. – Я снова нашла его руку и легонько сжала. – Слушайте меня, просто слушайте. Вам нужно зацепиться здесь, в этой комнате. Вы это вы, и если не хотите выпускать сейчас никого, – я уже догадалась, что с ним, – то силой своей воли можете запретить ему явиться.
Он стиснул мои пальцы, словно цепляясь за меня. Судороги действительно начали затухать. Король часто задышал и щупал второй рукой покрывало.
– По-помогает… кажется, помогает! – прерывистым шепотом пробормотал он. Дыхание начало успокаиваться, и я тоже с облегчением перевела дух. – Мне… лучше. – Я различила на его губах улыбку.
Мы с Бланкой переглянулись, тоже улыбнувшись друг другу, как если бы нас не разделяло столькое в прошлом. Я снова повернулась к королю, но тут его губы дернулись, исказив улыбку в судорогу.
Завопив, он схватился за лицо и протянул руки вниз, оставляя на щеках новые кровавые борозды.
– Успокойтесь, сир, успокойтесь!
Но он меня уже не слышал. Откатился на кровати, выгнулся, трясясь… и упал обратно на кровать. Пару мгновений спустя на меня взглянул мальчик не старше Эли. У него были кудрявые волосы и большие испуганные глаза.
– Мама! – воскликнул он, заметив Бланку.
Та дернулась к нему.
– Подождите, – вскинула руку я, останавливая ее.
Она послушно остановилась, прижав ладонь ко рту.
– Кто вы? – прошептал он, глядя на меня.
– Не бойся, я друг.
– Помогите ему, объясните, что с ним… – Бланка кусала костяшки пальцев. – Я не знаю, что делать!
– Это второй, брат Омода, его нечего бояться.
– Это ясно, Дикки – хороший мальчик, он не создает проблем. Но что делать с третьим?
– С третьим? – изумленно обернулась я.
Тут мальчик дернулся.
– Он приближается, мама, мне так страшно… – прошептал он, и держащая меня детская рука вдруг выросла, сменившись взрослой: тыльную сторону моей ладони оцарапали когти.
Онемев, я смотрела в худое лицо с впалыми щеками. В глазах подрагивали, пульсируя, вертикальные зрачки.
– Ты боишься Орхо, – глухо произнесло существо свистящим шепотом. – Я чувствую это.
Я ощутила, как леденею. Еще какое-то время существо немигающе смотрело на меня, а потом подняло глаза к потолку и одним мощным скользящим прыжком оказалось там. Запрокинув голову, оно взглянуло на нас сверху – при этом казалось, его шея вот-вот сломается, – а потом, быстро перебирая руками и ногами, устремилось к окну. Миг, и оно уже снаружи.
Я кинулась к проему. Рядом точно так же застыла подбежавшая Бланка. Но все, что мы могли видеть, это тень, скользившую вниз по стене. Быстрее, чем мы успели что-то предпринять, она растворилась в ночи.
Я вернулась в покои далеко за полночь, совершенно измученная. Как могла, я объяснила Бланке, что происходит с ее