трепетала и вибрировала, посылая ему какие-то непонятные импульсы.
Точно так же на него действовала музыка. Она часто бередила ему душу. Но музыка – искусство бессловесное. Это не новый мир, а, скорее, иной хаос, сотворенный в нас. Слова! Всего лишь слова! Но какие они ужасные! Какие ясные, веские и жестокие! От них не уйти. И какая в них изощренная магия! Ему казалось, что они способны придать живую форму бесформенным абстракциям и обладать собственной музыкой, не менее сладкой, чем звуки виолы или лютни. Всего лишь слова! Есть ли на свете что-нибудь столь же реальное?
Да, в ранней юности он и правда не понимал некоторых вещей. Теперь он их понял. Жизнь вдруг вспыхнула яркими, как огонь, красками. Ему казалось, что он так и шел по жизни, окутанный пламенем. Почему он до сих пор этого не понимал?
С тонкой улыбкой лорд Генри наблюдал за Дорианом. Он в точности знал тот момент, когда психологически важно промолчать. Испытывая к юноше живейший интерес, он был поражен тем неожиданным впечатлением, которое произвели его слова. Ему вспомнилась одна книга, прочитанная в шестнадцать лет, – книга, открывшая многое, чего он раньше не знал. И он подумал о том, не переживает ли сходный опыт Дориан Грей. Лорд Генри просто пустил стрелу в воздух. Попала ли она в цель? Что за удивительный юноша!
Холлуорд был поглощен работой, нанося краски чудесными, смелыми мазками в свойственной ему манере, отличавшейся подлинными утонченностью и изяществом, которые, по крайней мере в искусстве, происходят исключительно из внутренней силы художника. Он не замечал наступившей тишины.
– Бэзил, я устал стоять, – неожиданно воскликнул Дориан Грей. – Мне надо на воздух, в сад. Здесь очень душно.
– Прости, дорогой друг. Когда я работаю, у меня не получается думать ни о чем другом. Но ты никогда так хорошо не позировал. Ты был совершенно неподвижен. И мне удалось добиться нужного эффекта – полуоткрытый рот, блеск в глазах. Не знаю, что наговорил тебе Гарри, но он, безусловно, вызвал у тебя это потрясающее выражение. Подозреваю, он осыпал тебя комплиментами. Но ты не верь ни единому его слову.
– Вот уж комплиментами он меня точно не осыпал. Может, по этой причине я и не верю тому, что он говорил.
– Вы ведь сами знаете, что верите, – сказал лорд Генри, обратив на юношу свой мечтательно-томный взгляд. – Я выйду в сад вместе с вами. В мастерской невыносимо жарко, Бэзил. Давайте выпьем что-нибудь со льдом и, пожалуй, с клубникой.
– Конечно, Гарри. Позвони, и, как только придет Паркер, я велю принести все, что ты хочешь. Мне необходимо доработать фон, так что я присоединюсь к вам позже. Долго не задерживай Дориана, сегодня мне работается как никогда. Это будет шедевр. Да он и сейчас уже шедевр.
Лорд Генри вышел в сад, где нашел Дориана Грея, который зарылся лицом в огромные прохладные гроздья сирени и лихорадочно впитывал их аромат, точно вино.