в Пекин. Недавно у Дэн Сяопина был известный американский футуролог Тоффлер с женой. Книги пишет о будущем мире. Может, он крошку Сяо на что-то надоумил. Надо Тоффлера в Москву пригласить. Не забыть, – сказал он уже как будто самому себе.
– Но об этом потом! – подытожил Андропов. – Не зря я эту свистопляску затеял. И тебе придется тянуть лямку до конца. Иначе пи…дец настанет всем, – неожиданно закончил председатель. Пиши шифровку Хелмсу.
«Осетр – Отцу. В Ставропольском крае, РСФСР, обнаружен ближайший родственник американца Дональда Трампа – Андрей Разин, 9 лет. Его дед и дед Дональда Трампа родные братья, рождены в Германии. Готов обеспечить Андрею Разину карьеру в структурах КГБ СССР, чтобы в будущем вы имели рычаги воздействия на г-на Трампа, если он станет президентом США. Об этом он неоднократно говорит в своих интервью. Готов передавать информацию о Михаиле Горбачеве, которого председатель КГБ СССР Юрий Андропов планирует сделать Генеральным секретарем ЦК КПСС.
Ответ прошу не задерживать».
«Отец – Осетру. План принят в работу».
Глава 3
Рогатый круглый уродец, наполненный примитивной лентой РНК и названный страшным словом «коронавирус», перепугал весь мир. Народ загнали по квартирам, велели носа не показывать на улицу. За непослушание – крупный штраф. Знакомый врач сказал Андрею, что все это полная хрень, обычный сезонный грипп, а «коронавирус» высосан из пальца.
Но кто и у кого чего-то высосал, еще бабка надвое сказала! Поэтому приходилось сидеть дома. Его квартира на Неглинной улице вполне годилась для длительной отсидки. Дом стоял посреди средней величины торгового центра, с открытым на время эпидемии продуктовым магазином. Попасть в него можно было прямо из квартиры через подземный гараж, но Андрей Александрович, известный музыкальный продюсер, все же натащил домой несколько ящиков тушенки, упаковки с крупами, сахаром и солью. И – ясное дело – забил кладовку рулонами туалетной бумаги. Сам он, в прошлом детдомовец, привыкший с детства обходиться без буржуазного пипифакса, смеялся в глубине души над этим сумасшествием – пожрать и посрать перед смертью, но непременно с мягкой туалетной бумагой. «Тушенка с гречкой, как на зоне, а подтираться непременно итальянской, четырехслойной», – ржал он в разговоре с любимой подругой Наташей Гулькиной, которую знал уже лет двадцать пять. Последние несколько лет он возил эту заметно располневшую, но со следами былой красоты даму, по «дискотекам 90-х» в компании еще не спившихся старичков и старух. Все – бывшие звезды эстрады времен перестройки и ельцинского угара.
Андрей выгуливал и свое огромное, 150-килограммовое тело, по сценам провинциальных городов, на корпоративах, привычно напевая под фанеру любимые хиты для состарившихся детишек 80-х – «Белые розы», «Розовый вечер». Как и всю остальную пургу «Ласкового мая», который ему навязали «органы» в своих неведомых и шкурных интересах.
Шел девятый час вечера. По телевизору диванные эксперты продолжали пугать коронавирусом. Доктор Мясников, еще вчера уверявший зрителей, что