арсенал холодного оружия, но ни одних долбанных ножниц.
Я даже подумывал написать Овечкиной, но вовремя передумал. У меня от этой чувихи висело семнадцать непрочитанных. Я бы не удивился, если бы она постучалась в дверь через пять минут после моего послания.
А затем я вдруг случайно наткнулся на контакт старосты. Ткнув по фотке, я обнаружил, что староста – один в один Пашка. И он что-то такое упоминал в разговоре. Я помнил расплывчато, но всё же помнил. Мы даже пожали друг другу руки, когда договорились о сотрудничестве. Но в чём оно заключалось, я успел подзабыть.
Я ещё побродил по дому в поисках ножниц, прежде чем вбежал обратно в комнату и набрал Паше.
Он ответил почти сразу, но я воздержался от приветствия и заговорил строго по делу:
– Купи мне нормальных шмоток.
Спустя четыре часа он уже тёрся под подъездом.
Так мы оказались здесь, в чёртовом магазине.
– Ты сейчас Лера, – заявляет этот говнюк. – Ты не можешь ходить, как… привык.
– Да кому, бля, какое дело, в чём я, – приложив к себе мужскую футболку, я на повышенных тонах пытаюсь донести до него свою точку зрения. – Тебе же лучше, если все будут считать Лерку стрёмной. Хотя все уже считают Лерку стрёмной.
– Не смей так говорить.
– А то чё, чепушила? – Я дерзко наваливаю на него, толкая грудью. – Въебёшь мне? Сомневаюсь.
– Извините…
Я поворачиваюсь на голос и замечаю девчонку-консультанта. Сразу за ней около дюжины любопытных зевак, чьё внимание приковано к нам. Удивительные люди, им, что ли, поглазеть не на что?
– У вас всё в порядке, девушка? – спрашивает работница магазина, но я не сразу въезжаю, к кому она обращается, и даже оглядываюсь.
– Ты мне? – уточняю на всякий случай.
– Да, вы… – она кидает взгляд украдкой на Пашу. – Он вас обижает?
Мне хочется разнести этих ебучих зрителей с задних рядов, а заодно и магазин. Но я сдерживаюсь. Выдавив из себя улыбку, я заношу руку и даже приподнимаюсь на носках, чтобы схватить Павла за шею. Ему приходится наклониться.
– Не-а, – отвечаю я девчонке. – Ты попутала, милашка. Это я его обижаю, – подмигиваю ей, пока пихаю вяло сопротивляющегося старосту под рёбра. – Идём, братан, одежда здесь ни о чём.
Подгоняя своего компаньона, я гордо покидаю магазин и окидываю взглядом другие точки.
– Мерзкий же ты тип, – за спиной у меня тявкает Павел.
Смерив его фирменным взглядом, я решаю ответить:
– В нашем посёлке другие не выживают. Либо ты позволяешь себе быть придурком, либо тебя продавят. – Я двигаю в поисках нужной точки.
– Если ты действительно силён, как говоришь, тебе необязательно быть мудаком, чтобы выжить.
– У нас это так не работает, – опроверг его слова я. – Маленький город – та же школа. В школе, если ты против всех и не умеешь давать сдачи, тебя гасят. Не умеешь давать сдачи и не хочешь становиться мишенью – живёшь на подсосе у других придурков. Это круговорот придурков в дикой природе. Врубаешься? – Я обнаруживаю