до меня не добралась давильная машина Российской Федерации. Эта разбойная машина зажала меня в угол и молотила меня руками и ногами, пока я не скомкался, на сплющился, не раздавился. Пока не выдавились из меня все миллиончики. И вот когда мне уже плакать было не на что, тогда от меня отстали. И выбросили, как фантик от конфетки.
Я очень теперь хорошо понимаю мсьё Бендера, когда его обрабатывали румынские пограничники, лишали его честно заработанного миллиона, а потом как-то даже равнодушно испарились.
В моём случае особенно свирепствовал маленький, по прозвищу Пыня. Его там все знают. Всё норовил мне своими дзюдоистскими выкрутасами голову проломить. Вот сам маленький, с ноготок, а накрутил всех так, что они там с азартом людей молотят. У них это сейчас заработок. И вот этот то Пыня так проломил голову всему народонаселению, что они там и ходят с головой набекрень. Как чокнутые. В итоге, я еле ноги унёс. И солнечно улыбающемуся государству Израиль я уже просто кричал – Да здравствует Звезда Давида, на неё одну молюсь и уповаю! Я старый профессор, бежавший от московской ГэБни! Честно, еле вырвался!
Поэтому у меня с тамошней властью возникли серьёзные разногласия. Они хотят строить путинизм, а я не хочу. Ногу сводит,
И вот в Старый Новый Год мы прогуливались по набережной Нетании, и я, как профессор Плейшнер, вырвавшийся из Третьего Рейха, опьянённый воздухом свободы, думал, что да только за одно за это надо быть благодарным судьбе. Вот только за одно это Солнце надо платить. За это Море, за эту Свободу. Да, что говорить, вы и сами видите, что твориться!
Стало жарко. Ну, немножко вспотел. Ну, снял курточку. Ой, как приятно обдувал ветерок. Вечером как-то запершило в горле. А ночью стал кашлять каждые пять секунд. И так всю ночь. Поскольку дома здесь – скорлупки, подозреваю, что все окружающие соседи не спали и думали про себя:
– Что б ты сдох! Что б я видел тебя у гробу у белых тапках!
Короче сам не спал и всему дому не давал. Но когда обнаружил, что в сидячем положении не так кашляется – стал сидеть. Немножко удалось вздремнуть. Но когда и это перестало помогать, обнаружил, что стоя совсем не кашляется. Вот так накрытый пледом стоял, уткнувшись головой в стену, и спал. Как лошадь. На следующий день на занятиях ивритом я даже не знаю, как выдержал 5 часов. Я ронял головку, как младенец, я закатывал глаза, и в какой-то момент казалось, что терял сознание. Даже после самой свирепой попойки мне не было так скверно. А выпить я могу – ого-го! Море. Ну, море не море, но отопью много. Как оказалось, это ещё было отличное состояние. Потому что, когда после занятий мы отправились в поликлинику, я раза два собирался падать, и раза три останавливался посередине пешеходных переходов, потому что думал, что мне всё это снится. Жена тогда подпирала меня и не давала завалиться с курса. Со стороны хорошо было видно, как надравшегося верзилу-матроса, тащит чудная женщина. Некоторые водители, которым я мешал на проезжей части, останавливались и неистово сигналили, а один совсем распоясался и кричал ей – Да брось ты его!
В другой бы раз и в другой ситуации, я бы подправил его профиль, я бы как скульптор выбросил