метров и ежемесячно приносила двадцать пять тысяч долларов чистого дохода. Владелец всегда вовремя и без задержек приносил аккуратно перетянутые банковские упаковки.
Дверь оказалась закрытой, сквозь стекло на Марину испуганно смотрели знакомые провизорши, которые боялись выйти из-за прилавка, потому что были блокированы сотрудниками охраны, нанятой новым директором. Она дернула дверь так, что все накладные ногти посыпались на асфальт. Незнакомый мужик за дверью жестами показывал ей, чтобы она убиралась. Марина схватила стоявшую рядом урну и, с усилием подняв ее, протаранила стеклянную витрину. Послышался звук бьющегося стекла, часть осколков попало ей на ноги, и на колготках расползлись следы от порезов. Из-за угла выскочили четыре парня в джинсах и спортивных куртках и начали избивать ее стальными прутьями. Она потеряла сознание после первого удара, который рассек ей кожу на затылке, – если бы не прическа, он мог бы быть смертельным. Остальные побои она уже не чувствовала. Толпа зевак мгновенно рассеялась, а через несколько секунд парни прыгнули в жигули пятой модели с ржавыми номерами и укатили в сторону области. Наряд милиции, прибывший почти сразу, вызвал скорую помощь и передал материалы дела дознавателю, который после опроса очевидцев квалифицировал действия Ивановой Марины Михайловны как хулиганство.
Через пару недель, выйдя из клиники, Миша принялся обивать пороги всевозможных учреждений. Он безрезультатно обзванивал своих знакомых, тех, кто, по его мнению, мог помочь ему восстановить справедливость. Наконец его вызвали к следователю в связи с делом о мошенничестве. Утром, собираясь на допрос, он радостно потирал руки и повторял про себя: «Есть еще порох в пороховницах» – и хвалил себя за то, что не пожадничал, а щедро раздавал припасенные на черный день пачки долларов, которые таки дождались своего часа. Ему было назначено на три, и он успел заехать в госпиталь, где лежала его дочь. Несмотря на тяжелые травмы, дело шло на поправку. Беспокоил только коленный сустав, но они решили долечивать его в Швейцарии. Миша просидел у нее чуть больше часа, рассказывая о том, как скоро все нормализуется, и обещал справедливость, мол, делу уже дали ход. Поинтересовался, какие фильмы привезти посмотреть, и уехал в бодром настроении духа.
Его неприятно удивила холодность следователя, пока тот вел с ним формальную беседу про семейное положение, судимости и прочее, но Миша успокаивал себя, что все так и должно быть в органах правопорядка. Первые же серьезные вопросы заставили его снова потянуться за валидолом. Оказалось, следователя как раз интересуют обстоятельства, при которых он стал обладателем своих долей в уставных капиталах ООО, владевших теперь уже спорной недвижимостью. Через пятнадцать минут его снова увезли в больницу.
Так бы все и осталось в цепких лапах основателя инвестиционной компании «Русский альянс» Игоря Низовцева, если бы у попрыгуньи-стрекозы Софьи Михайловны в числе многочисленных «муравьев», к помощи которых она беззастенчиво прибегала, как только вьюги и метели начинали подмораживать