Солнцежар. Вера Ягелева

хмыкнул.

      – При нападении нож бесполезен. Он нужен, чтобы ниточку обрезать. Или колбасу покрошить. Или вскрыть секретный конверт. Для таких целей –  незаменимая вещь. А драться с ножом бесполезно.

      – А если серьёзно, зачем ты его носишь?

      Катя пыталась не отставать от парня и всё время смотрела себе под ноги. Неожиданно Андрей остановился как вкопанный, развернулся к ней, и они почти столкнулись лбами.

      – А если серьёзно, я взял его только в эту поездку. Думал заманить симпатичную девушку в крапивные заросли и там… – он понизил голос и выставил нож вперёд. Зазубренное лезвие поймало пробивавшийся сквозь заросли луч и хищно блеснуло, подыгрывая хозяину.

      Катя остолбенела. Не в силах оторвать взгляда от побелевших костяшек его пальцев.

      Она понимала, что скорее всего это шутка, но не знала как на неё реагировать.

      С растревоженных трав, обступавших их со всех сторон, осыпалась пыльца и окутывала их обоих жёлтым облаком. Густой тяжёлый запах дурманил голову и делал всё вокруг каким-то не реальным.

      – Ну? Ты же любишь острые ощущения? – Андрей вскинул брови.

      Он сделал шаг вперёд и поднёс кончик ножа к её подбородку. Его холодные серые глаза абсолютно ничего не выражали. Невозможно было даже предположить, что творилось у него в голове.

      Возможно, вся эта история с родителями и поступлением в медицинский была всего лишь легендой. И перед ней самый настоящий псих с изуродованным сознанием.

      – Необычные, – поправила Катя и заметила, как трясётся нижняя губа. – Я люблю необычные ощущения. Холодное оружие к ним не относится. – Она попыталась закусить губу, но подбородок задрожал и ей пришлось отвернуться, чтобы Андрей не увидел её лица.

      Она почувствовала, как холодное гладкое лезвие, едва прикасаясь к коже, прошлось по её шее и остановилось на пульсирующей жилке.

      Сердце заколотилось как сумасшедшее.

      Она вспомнила маму. Наверное, она так и будет увлечённо читать свои лекции на ярмарке, пока тело её дочери, истёкшее кровью, будет остывать в этом гигантском огороде.