то ли от испуга, то ли ощущения того, что жизнь в неё возвращается, хоть она уже и успела с ней распрощаться.
Глаза Игвара были совсем тёмными, и какое-то мгновенье Олинн заворожённо в них смотрела, а потом осознала: да это же всё из-за него!
− Великие боги! – воскликнула она, изо всех сил толкая своего спасителя в грудь и делая шаг назад, к большому камню. – Да я же из-за тебя чуть не разбилась! Чуть не утонула! Ты зачем ко мне подкрался?! Ты совсем спятил?! Вот же наказание-то! Да что же ты за чудище такое бедовое! Да пропади ты пропадом! И все вы, проклятые южане!
Она что-то кричала ему, выплёскивая свой страх, а потом даже топнула ногой и плюнула в его сторону. И неожиданно разрыдалась, закрыв лицо руками. Она не хотела плакать и не хотела кричать на него, но, наверное, её горю нужен был выход, и эта песчаная отмель подходила, как ничто другое. Шум реки растворил и унёс её крик, а вода вместе со слезами смыла обиду. И на этом пустынном берегу никто не видел её горя. Разве что Игвар.
А он вдруг шагнул к ней, обнял и прижал к себе, не давая вырваться, а потом произнёс тихо, склонившись к уху:
− Я знаю про вёльву, пичужка.
Глава 9.
И ей стало как-то легче, как будто от этих простых слов горе ушло, притупилось и перестало жечь калёным железом. Прикосновение его ладоней было таким тёплым, успокаивающим. И, несмотря на то, что Олинн промокла до нитки, и с неё всё ещё текла вода, стало совсем-совсем не холодно. Даже наоборот…
Она сначала не поняла, откуда взялось тепло в её руках, которыми она закрывала лицо. Чуть отстранилась и увидела, что на ладони, той самой, на которой когда-то исчезла серебряная звезда, снова проступили её очертания. И это отрезвило Олинн, как ничто другое.
В один миг она ощутила, что стоит в крепких объятия Игвара, ощутила его руки, поглаживающие её спину и плечи, и твёрдые мышцы у него на груди… Жар накатил волной, всё закружилась перед глазами, а сердце предательски сжалось. И мысли, одна дурнее другой, полезли в голову…
А если он сейчас увидит эту звезду у неё на ладони? Он же сразу всё поймёт!
И Олинн испугалась. Ведь они здесь совсем одни, и крепостная стража не видит того, что происходит у подножья замка – их закрывает нависающая сверху скала. И если Игвар сейчас захочет что-то сделать с ней, его же никто не остановит! Никто даже крика её не услышит! Даже если он придушит её и просто бросит в реку, никто никогда её не найдёт!
Олинн ловко вывернулась, поднырнув Игвару под локоть, и отскочила к большому камню, пряча руки за спиной.
– Не надо меня утешать! – она почти огрызнулась, стараясь скрыть за этой напускной злостью весь свой страх. – Обойдусь!
Она отвернулась и принялась отжимать воду из волос, надеясь, что так Игвар точно не увидит того, как светится узор у неё на руке. Надо быстрее бежать в замок, пока совсем не замёрзла, да и не хватало, чтобы её видели тут с этим монахом! Будут потом болтать невесть что! Только вот лезть теперь придётся по крутому склону да по зарослям.
Мокрая одежда слишком