полюбовно! Баба границу должна чувствовать: свою околицу, свой дом, мужнины руки. Как границы не будет, враз убёгнет!
– Прямо аки лошадь! – засмеялась Леся, и они удрали с Андрюшкой купаться в Каменке.
Как бы там ни было, а дело шло к свадьбе, и все в семье, кроме, кажется, самой Леси, ломали голову, чем дать приданое. Поэтому, скрепя сердце, Варя приняла деньги от Ульриха, не в силах отделаться от мысли, что это её к чему-то обязывает или будет обязывать в будущем.
Себе Варя ничего не купила, из какой-то непонятной гордости решив пойти против мнения Герхарта. Приодев Юру, отложили деньги в копилку. Николай никогда не заговаривал с ней о её внешнем виде, очевидно, понимая, как тяжело сегодня приходится его соотечественникам доставать ту или иную качественную вещь. Кругом дефицит, люди привыкли делиться с ближним всем, что имели, и уж тем более никто не обращал внимания на стоптанные туфли и перешитое платье.
И тут вдруг Николай принёс отрез превосходной ткани и немного кружева на воротничок.
– На вот, возьми, сошьёшь себе новое платье, – сказал он и неуклюже поцеловал жену в висок.
– Предлагаю накрахмалить кружево и сделать из него большой бант на груди! Это сейчас очень модно! – воскликнула Леся.
А Варя не могла найти, что сказать, с глазами, блестящими влажной радостью, она то и дело подходила к отрезу, проводила пальчиком по гладкой, прохладной поверхности ткани и представляла, какое платье можно из неё сшить. Фасоны-фасоны-фасоны кружились у неё перед глазами, собранные со всех красивых девушек, которых она встречала на улицах Новосибирска. На следующий же день Леся притащила откуда-то выкройки и, вооружившись английскими иголками и куском мела, сёстры принялись раскраивать.
Платье вышло на славу и как раз под сезон. Ему приделали рукава, собранные в складки на плечах и как будто дутые, Леся для пущей пышности накладывала на плечи ватные подушечки; на груди ему сделали геометрические складочки-планки, исчезающие под большим, цвета топленого молока кружевным бантом. Красиво очерчивая силуэт, платье спускалось чуть ниже колен, оставляя обнаженными лодыжки.
Всем платье очень понравилось: мама хвалила, Леся составила график, когда она собирается его одалживать у сестры, Варя смеялась, как девчонка, получая комплименты.
– Ты прекрасная швея – вот куда надо было идти работать, а не наниматься к иностранцам, – сказал Николай и, пока никто не видит, положил свои широкие ладони на талию стоявшей перед ним жены. От таких его прикосновений, редких и оттого особенно дорогих и желанных, ей всегда становилось жарко. – Шила бы платья на заказ.
– Эх, Коля, и погорело бы это предприятие очень скоро! Какая баба в наше время не умеет шить? Стыдно должно быть такой бабе…
Он ласково ткнулся лбом в её живот, принявшись целовать его сквозь ткань. Хватка его становилась сильнее и требовательнее. Варя, в фальшивом смущении, постаралась освободиться