и не заметила, как у меня слиплись глаза, а язык стал тяжелыми. Я заснула, слишком быстро для этого времени суток.
Глава 11
– Сайхал! – прорычал я, стоило выйти из шатра.
Мой бэта в это время находился возле своего шатра.
– Рагнар? – удивился такому обращению он.
Кровь внутри меня кипела от злости.
– Зачем ты сказал Айрин про алтарь?
То, что именно Сайхал внушил такие мысли Айрин, я знал точно, больше просто некому.
– Айрин? – усмехнулся он.
– Девушка…
– Трофей, – поправил меня.
– Девушка.
– Добыча, просто добыча, мой Альфа, и судьба ее предрешена. Пусть человеческая сука знает свое место.
Я схватил бэту за грудки и поднял его.
– Ее зовут Айрин, – четко произнес я. – И она не зверь, Сайхал, и не добыча. Чем мы лучше животных, если позволяем так вести себя с женщиной?
Его глаза наливались гневом, но он терпел.
– Ты понял меня? – прорычал я.
Заглянул в его глаза.
– Да, мой альфа, – выдавил из себя он.
Только после этого я поставил его на землю. Непослушание бэты было плохим знаком, альфу должны слушаться беспрекословно.
– Судьба Айрин не решена. Я буду созывать Совет.
– Это ничего не изменит.
– Неужели мы спокойно раздерём женщину на алтаре, словно дикари? А что потом, приготовим ее на ужин?
Зверь рвался наружу. Просил выпустить, чтобы он мог сбросить гнев, бегая по лесу… Или еще лучше, чтобы он пошел к девушке, которая даже сквозь вонючую траву пахнет цветами…
Смахнув наваждение, я нахмурился. Такая мысль была некстати.
Она считала меня животным, тряслась, стоило мне прикоснуться. Но ее можно понять, как относиться к тому, кто хочет тебя разодрать на алтаре.
На удивление Айрин была не похожа на наших волчиц. Они податливы и послушны, а она, даже трясясь от страха, умудрялась дерзить мне.
– Так решила Луноликая… – спокойно сказал Сайхал. – Кто мы, чтобы спорить с Богиней?
– Луноликая решает слишком давно, теперь дадим слово Совету. Найди для Айрин одежду и теплую обувь. Завтра выдвигаемся в путь.
Сайхалу мое распоряжение не понравилось, но он кивнул головой.
После этого я все же поддался искушению, отошел на пару метров, сбросив человеческое обличье.
С удовольствием почувствовал, как вытягиваются кости и когти. А после бросился в лес.
Прислушивался к каждому шороху, но все молчало.
Ни пения птиц, ни шороха маленьких букашек. Мертвый лес. Как и другие леса.
Он больше не способен был кормить нас.
Я даже не мог поверить, что когда-то все было иначе. Что лес был наполнен голосами птиц, шорохом листьев, копошением мелких зверей и разными запахами.
Но Луноликая прокляла нас давным-давно. И теперь мы несли жалкое существование, готовые вгрызться в горло женщине.
Голод и холод действительно сделали из нас животных, и даже