человек, что это требует таких долгих раздумий?
– Я охотник, – наконец отвечает он.
– Охотник?
– Да.
– На… простите, я даже не знаю, водятся ли в Тифрту…
– Я охочусь не в лесу, – перебивает её Хэш.
– В море?
– Нет.
Юдей в замешательстве отводит взгляд в сторону.
– Простите, я не…
– Я охочусь в Хагвуле, гэвэрэт Морав.
С губ Юдей срывается вскрик. Руку и голову одновременно пронзает боль, а перед глазами вспыхивает картина. Мужчина в тёмно-сером плаще выходит из дверей Южного крыла и просит её отвернуться.
На Хэше нет плаща. Он одет в шерстяную чёрную водолазку и такие же тёмные штаны. Кажется, она разглядела металлические набойки на тяжелых ботинках.
– Это вы… Вы! На лестнице!
– Да, гэвэрэт Морав. Это был я.
– А тот… тот паук.
– Кизерим.
– Что?
– Кизерим. Мы называем их кизеримами.
– Их? Так это не одно существо?!
– Их очень много, гэвэрэт Морав.
– Где?! В Хагвуле?! Я никогда не видела ничего подобного. Даже не слышала.
– Вы и не могли. Потому что в Хаоламе кизеримов крайне мало.
– Тогда…
– Я здесь, чтобы кое-что вам рассказать, – прерывает поток вопросов Хэш. – Похоже, вы пришли в себя. Хотя бы отчасти. А значит готовы воспринимать новую информацию. Вы ведь готовы?
Юдей кивает. Ей хочется сесть, и она пытается опереться на руки, но те хоть и дёргаются, но совсем её не слушаются.
– Простите, мар Оумер, не могли бы вы…
– Конечно.
Гигант встаёт и тянется к чему-то у изголовья кровати. Механизм лязгает, спинка плавно поднимается всё выше и выше, пока Юдей не «садится». Рука пришельца настолько близко, что она не сдерживает порыв – вытягивает шею и быстро принюхивается к его коже.
Ничего.
Пахнет одежда – смесью порошка, цветочной отдушки, жареного мяса и смолы. Но больше ничего.
«Не может быть», – думает Юдей, пока Хэш возвращается на место.
– Так лучше?
– Да, спасибо.
Ей не нравится слабость, но чего можно требовать от тела, которое не двигалось почти месяц? Удивительно, что оно вообще делает хоть что-то.
– Хорошо. Может быть, вы зададите мне какие-нибудь вопросы? Так будет легче.
– Д… давайте. Вы назвали то чудовище…
– Кизерима.
– Да-да, вы назвали чудовище…
– Гэвэрэт Морав, прошу. Не чудовище, не монстр, не тварь. Кизерим. Мы здесь называем этих существ кизеримами.
– Простите, вы не могли бы снять очки? – просит Юдей. – Тяжело разговаривать с человеком, когда вместо глаз смотришь в блестящие стекляшки.
На деле стёкла очков матовые. Они целиком поглощают свет и напоминают скорее два иллюминатора, смотрящие в бархатную южную ночь.
Хэш замирает. Проходит минута. Кивнув самому себе, он стягивает очки с лысой головы. Юдей охает.
Ей часто говорили, что у неё