действительно динамит? – спросила Петси, когда мы пришли к своей машине, найденной в целости и невредимости.
Я взглянула на восток, туда, где бахнуло. Дыма видно не было; впрочем, в темноте я и не могла бы его разглядеть; огня же не было точно.
– На кой кому-то нужно взрывать динамит на пустом месте? – резонно ответил Ронни. Это было где-то за оврагом. Пригороды там уже кончаются.
Я подумала, что хорошо, что взорвалось на востоке, а не на западе. На запад от нас находится центр города, где все главные гостиницы. Катастрофа на окраине, за пригородом или даже на краю дальнего пригорода означает, что никакой заезжий рок-н-рольщик точно не пострадал. Направлению в сторону нашего дома место взрыва тоже не соответствовало. Так что можно было, кажется, расслабиться.
– А что, – сказал брат, сев в машину – может, съездим, посмотрим, чего там случилось?
– Уроки, – ответила Петси. – Уроки, уроки, уроки.
– Да и настроения уж нет, – сказала Пенси. – Я устала и хочется плакать.
– И мать ждёт, – закончил Ронни. – По-любому закатит скандал, что так поздно вернулся.
– Ладно, значит, в газетах прочтем, – решил Джон.
Моего мнения как-то не спросили, да я особо и не старалась его сформулировать. О пережитом хотелось скорее забыть. Кроме того, возвращаться домой слишком поздно действительно не следовало, чтобы не отбить желание у родителей отпустить меня и на завтрашний концерт тоже.
Словом, мы двинулись восвояси и всю оставшуюся дорогу ехали молча.
5. Я общаюсь с папой
Любимое папино кресло – шарообразное, словно спутник, из полистирола и дралона, белое снаружи и оранжевое внутри. Возле него располагается торшер такой же формы – в виде шара на параболической подставке. Корпус телевизора, стоящего напротив, – тоже пластиковый шар, подвешенный к потолку. С каплевидной формой плексигласового журнального столика перекликаются оранжевые кругляшки, плавающие внутри лавовой лампы. В общем-то углов в гостиной нет: и узор на обоях, и экран телевизора, и папино пузо – всё имеет примерно одну и ту же обтекаемую конфигурацию. О наших отношениях такого не скажешь.
Когда мы вошли в дом, отец как всегда восседал в своём шаре с газетой.
– Ну наконец-то! – воскликнул он. – Куда вы запропастились?! Мы тут уже думали полицию вызывать!
– Папа, ты не представляешь, что случилось по дороге… – начала я.
Но Джон перебил:
– Этот Элвис два часа не затыкался! Я уж думал, он не кончит никогда.
– Какие два, смеёшься?! Он пел минут сорок! Пап, когда мы ехали обратно, за домами что-то взорвалось, и мы подумали…
– Что ты несёшь?! – оборвал меня Джон.
Я удивлённо взглянула ему в глаза.
– Ты чего?
– А ты чего?
– Я просто хотела про взрыв рассказать.
– Про какой еще взрыв? Ты кино, что ль, пересмотрела?
На секунду я утратила дар речи, поэтому не нашлась, что ответить. Так что Джон продолжил:
– Пап, эти девчонки вечно что-нибудь выдумывают.
– Джон! Ты ж сам сказал, что это атомная!..
– Атомы,