социальные революции. А вслух сказал:
– Нет такого преступления, на которое не пойдёт капитал ради прибыли в триста процентов…
– Это кто сказал, Новодворский? Вы что, социалист?
– Это сказал один из лаймовских профсоюзных лидеров. А я пессимист.
– Пессимизм – это состояние души, а не система политических взглядов! – Сартано был доволен, он загнал моего короля в угол, но не видел грядущей вилки, которая угрожала его ладье или ферзю.
– Ну почему же? Считаю, что хороший политик и хороший человек – понятия несовместимые, – вещал я, уничтожая фигуры доктора одну за другой. – И в принципе не надеюсь на то, что та или иная государственная машина или политическое учение могут кого-то осчастливить. Задача любого государства – защищать самое себя. Задача любой политической партии – захват, удержание и использование власти для реализации собственной программы. Государство – слуга народа? Какая дичь… Общественный договор – миф! Никто ни с кем не договаривался. Есть чудовище, которое мы кормим, чтобы оно защищало нас от других чудовищ – например, ваших волшебных бизнесменов, и при этом не сожрало нас с потрохами. Вот и всё.
– Выходит, вы служите чудовищу? – Он приуныл, оставшись со своим королём и двумя лёгкими фигурами.
– Получается, так. Но моё чудовище говорит на понятном мне языке, не строит из себя зайчика и в данный исторический период наконец занялось заботой о нас, грешных, ибо почуяло, что скоро жрать будет некого. Стадо нужно подрастить, откормить и пополнить свежими овечками и баранами, чем я и занимаюсь. И вполне осознанно – на нашем лугу подросла зелёная травка, и пастух симпатичный, на скрипочке играет, а псы дрессированные и кусают только самых тупых баранов. – Играть роль жёлчного пограничника мне даже нравилось.
– Вы говорите жуткие вещи! – Луиджи Сартано видел, что проиграл, и потому расстроился. – Я требую реванша – и в беседе, и в игре. Думаю, мне удастся вас переубедить. Вот только прибудем на Сипангу, и я вам там всё покажу…
А вот это было очень кстати!
– С превеликим удовольствием, доктор. Ловлю вас на слове! – Апеннинец погрозил пальцем, встал со стула, забрал свою подушечку и пошёл в сторону буфета.
Разбросанные по столу шахматные фигуры пришлось убирать мне.
Глава 5. Герметичный детектив
Йозеф Гёрлих взошёл на борт в Дагоне.
Вот уж где я не мечтал оказаться и кого не планировал встретить. «Голиаф» пополнил тут запасы топлива и взял нескольких пассажиров. Со свежими продуктами в Федерации нынче было туговато, а вот со свежими газетами полный порядок.
Не желая светиться перед таможенными чиновниками, я подождал, когда лайнер отчалит и наберёт ход, и тут же выскочил на палубу в надежде первым поживиться федералистской прессой. И столкнулся нос к носу с почтенным корреспондентом «Беобахтера», от которого за версту несло капитулом тайных операций Протектората. Он, по всей видимости, тоже был удивлён такому стечению обстоятельств,