Григорий Андреевич Кроних

Плагиаторы


Скачать книгу

же понимаешь, что все темы избиты, а я вынашивал эту идею с отрочества. С младых ногтей. С твоей стороны было бы большим свинством претендовать на мысли, выстраданные твоим другом. Ты же не Родин!

      – Нет, не Родин, – поручился Валентин.

      – Он меня сильно беспокоит, – Евгений заерзал так, что кресло заскрипело. – Черт с ним, я бы даже отступился, но ведь я вынашивал, я писал… – он раскрыл папку. – Вот послушай начало: “Все несчастные браки несчастливы по-разному, а все счастливые счастливы одинаково…” Каково?!

      – Отлично, – не моргнув, сказал Валентин. – Ты все собираешься читать? – кивнул он на увесистую папку гостя.

      – Нет, не хочу вводить тебя во искушение… Вот, кстати, тоже хорошая строка.

      – Ты, я вижу, ничего не упускаешь! – восхитился коллега.

      – Да, у меня тут, – похлопал себя по темечку Евгений, – целая библиотека. Не написанная. Ждет своего часа. Главное, чтобы издатели созрели.

      – Это верно, – про себя опять Валентин поразился совпадению их мыслей. Может, Женька – телепат? Нет, тогда бы он не Толстого перефразировал, а кого-нибудь поновей. Неужели они могут быть так похожи? От такого соображения Куницын вздрогнул. Нет, скорее все мысли – избиты. Тьфу, это Большов тоже уже говорил.

      – Ты думаешь Родин – это псевдоним?

      – Не знаю.

      – А я думаю, что псевдоним.

      – Я заметил, что псевдонимами чаще других пользуются писатели и шпионы. Им есть что скрывать.

      – А мне скрывать нечего! – гордо заявил Евгений.

      – Вот один писатель, – сказал Валентин, чтобы снизить градус разговора, – любил бывать на свадьбах и кричать там. Поэтому его и прозвали – Горький. А другой…

      – Не веришь?

      – Не верю!

      – Так уже кто-то говорил, – заметил Большов. – Что-то неуловимо знакомое…

      – Все слова кто-то уже говорил.

      – Слова, слова, слова, – призадумался Евгений. – Зачем ему роман?

      – Кому?

      – Родину. Он же все рассказы сочинял. Кажется. Но я не читал!

      – Верю!

      – Не паясничай, – вздохнул Большов. – Дело-то серьезное. Думаю пойти завтра в Российское авторское общество и зарегистрировать новую рукопись. Вдруг героиню у него тоже Любой зовут? Любовь – это же так логично, даже Родин может догадаться. А у тебя не Люба?

      – Нет, Татьяна.

      – Осторожней Валя, это имя уже использовал Пушкин. Зачем тебе лишние ассоциации?

      – Я это в честь жены.

      – Так она же тебя бросила.

      – Надеюсь, что вернется.

      – Я помню Татьяну по институту, она, скажу на правах старого товарища, всегда была взбалмошной особой. Кроме того, любовь замутняет рассудок, эмоции противоположны чистому разуму, я об этом еще напишу.

      – Про великого сыщика?

      – Может быть… а ты откуда…? – Большов сверкнул на Валентина дурным глазом. – Ну, мне пора.

      Гость вскочил и метнулся в коридор, чтобы избежать дальнейших расспросов. Куницын потащился следом, чувствуя себя шпионом, сделавшим неосторожный шаг. В конце концов, Женька никому не мешает хотя бы тем, что до сих пор не