он поносил говяжьи туши и свою нелегкую жизнь, один из его приятелей, здоровенный мексиканец, руки которого были по локоть испачканы бычьей кровью, спокойно встал, поглядел в глаза нервному товарищу и серьезно произнес: «Тссс!». Тот осекся на полуслове, а мексиканец мягко перепрыгнул через убитого быка, обошел крикуна и приблизился к забору, на котором висели какие–то вещи, принадлежавшие по всей видимости, грабителям. Все так же спокойно, без малейших признаков волнения или спешки, мексиканец вынул пистолет из холщовой сумки, после чего обернулся к Хопкинсу и громко проговорил:
– Эй, кто там?! Выходи! – и со значением вытер окровавленный нож о штанину.
Преимущество внезапности было безнадежно утрачено.
Между ними было не больше полусотни ярдов, и продолжать игру в прятки было бессмысленно. Хопкинс встал в полный рост и сделал шаг навстречу. Остальные грабители побросали свои занятия и подошли поближе к вожаку. Картинка была славной: маленький шериф с топором и однозарядным пистолетом, а против него пятеро здоровых мужчин с ножами, да еще вымазанные кровью с головы до ног.
Разглядев шерифа, главарь осклабился и насмешливо произнес:
– Ба! Да это шериф Хопкинс! Привет, малыш.
– Эмиль Хоакин Гонсалес Умберта, – раздельно проговорил Джеймс, – как же я рад видеть тебя, жирный мексиканский боров.
– С нашей последней встречи ты вроде стал немного выше, а?! – воскликнул мексиканец, и вся компания радостно захохотала.
– А ты оброс салом, – парировал шериф, – небось медленный стал, неповоротливый!
– Неповоротливый?! – ощерился Эмиль Умберта, – Моей поворотливости хватит, чтобы раздавить в кашу все твои кости, крысёныш! Кстати, как поживает твоя сестрица? Она могла бы многое порассказать о моей неповоротливости!
Грабители заржали, Хопкинс побледнел, но сдержался.
– Послушайте, джентльмены, – громко сказал он, обращаясь к подельникам мексиканца, – вы мне не интересны. Если сейчас вы все бросите и просто уйдете, – клянусь! – я не стану никого преследовать. Более того, если когда–нибудь мы встретимся на берегах Сакраменто, я никому из вас не припомню этот день. Если же сейчас вы убьете шерифа, то ваши жизни не будут стоить и ломаного гроша. На вас будут охотиться все законники Калифорнии, Орегона, Мексики, Техаса – куда бы вы ни направились, везде вас будет ждать только виселица! Вас будут травить охотники за головами, и даже дружки будут рады сдать вас, чтобы получить индульгенцию от властей. Мне нужен мексиканец, оставьте его, а сами убирайтесь на все четыре стороны и начните новую жизнь!
– Заткнись, гад! – прорычал Эмиль Умберта, – Не слушайте его, парни. Он хочет разделить нас, знает, что против пятерых ему не светит. И учтите, что виселица вам уже обеспечена. За воровство скота в каталажку не сажают!
Некоторое время чаша весов колебалась. Предложение Хопкинса было слишком заманчивым: чисто выбраться из глупой переделки, всего лишь сдав мексиканца… Грабители