вскочила. Пощечина обожгла мне щеку. Я вскрикнула.
– Если ты скажешь еще хоть слово, хоть одно, я убью тебя.
Ошеломленная, потерянная, с пылающей щекой, я едва сдерживала слезы. Санчо отвернулся, делая вид, что ничего не замечает. Меня трясло. Мое изгнание из дома испанок было окончательным.
Задыхаясь от волнения, я вернулась на другой конец зала к Колетт. Блондинка успокаивающе положила мне руку на плечо.
– Это у нее пройдет, – сказал она.
Но Колетт ошибалась, сильно ошибалась.
18
– Добрый день, месье Герреро! – хором закричали работницы.
Хозяин мастерской попросил нас сесть. Вновь загудели машины. Колетт выпрямилась и поправила декольте.
– Любви все возрасты покорны, – игриво промурлыкала она.
С добродушным видом, держа в одной руке трубку, а другую сунув в карман пиджака, хозяин прохаживался вдоль рядов работниц. Санчо шел рядом с ним.
– Мы можем нарастить темпы производства? – спросил он, обеспокоенный постоянно растущим потоком заказов из Франции и Америки.
Бригадир заискивающе залепетал что-то бессвязное, путаясь в словах. Хозяин слушал его вполуха, наблюдая за сосредоточенными девушками, в чьих руках стремительно скользило полотно. Под черными шалями с бахромой двигались худенькие плечи, заставляя покачиваться большие деревянные крестики на груди.
– Знаешь его историю? – спросила меня Колетт.
Я покачала головой.
– Старик начал с нуля. Он проиграл в кости свой билет в Америку, поэтому стал кузнецом. Потом занялся эспадрильями, с одним ослом и тележкой.
– С ослом?
Я подумала об огромном автомобиле.
– Да, с ослом. И вот однажды в море сгорел корабль с грузом. Он его выкупил.
– Он выкупил затонувший корабль?
– Ага. Потому что трюм был набит джутом, который был ему нужен для эспадрилий. Он купил его за гроши – страховая компания считала, что весь груз потерян. Но старик знал, что мокрый джут горит плохо. Он все достал, а на прибыль, полученную с эспадрилий из этого джута, купил мастерскую. И посмотри на него теперь…
Она повела подбородком.
– Так что, сколько бы ему ни было лет, мне он нравится.
Мужчина подошел к нам. Колетт встретилась с ним взглядом, ее зеленые глаза были полны обещания. Но он повернулся ко мне.
– Знакомое лицо! Это ведь тебя я чуть не задавил прошлой ночью!
Я подняла на него свои большие темные глаза. Девушки, затаив дыхание, украдкой поглядывали на нас.
– Как тебя зовут?
– Роза, месье.
– И ты говоришь по-французски!
Он обернулся к Санчо:
– Не слишком ли она молода для работы?
– Так мы и платим ей соответственно, – похвастал тот.
Колетт сдвинула брови. Как я могла согласиться на…
– А это что? – спросил хозяин, указывая на листок бумаги, торчащий из моего