на террасе, может, за стеклянной дверью, отделяющей ее от просторной почивальни с прямым видом на океан. В своих грезах он наполняет весь отель близкими и друзьями от Штатов до Армении. Перелет на частном Боинге-747, проживание, развлечения – все за его счет. По вечерам молодая часть устраивает вечеринки у бассейна, поражающие обилием самого разнообразного алкоголя. Музыка тропиков разливается между плотными рядами размашистых, стройных пальм, укрывающих его имение от внешнего мира пухлой, вздыбившейся, как у неухоженного мальчишки после сна, шевелюрой. Взрослая часть занимается своими делами в гостинице, может, смотрит какой-нибудь балет в концертном зале, поставленный его талантливыми, умелыми аниматорами. Не прекращается звонкий поток желающих выпить с ним. Звонкоголосые девушки окружили его кольцом птичьей трели, он даже не слышит толком, что ему говорят. В одной руке дайкири, в другой сигара, взгляд устремлен в горизонт, словно желает заглянуть за него. И он уверен, что у него это получится. Он может глядеть за горизонт, видеть то, что скрыто от всех, в этом и есть Джозеф. Подавляющая масса живет отупляющей суетой, грызущей планету, как свора червяков, поедающих плоть. Они считают себя разумными, на деле же не понимают своей никчемности, как понимаю ее я. Даже мои друзья тянутся ко мне только из-за денег. Так в чем же разница их от тех тварей? И поэтому я, Джозеф Балаян-младший, создан восседать на троне, который несет на жалких плечах кучка ничтожеств. У меня столько денег, что ни одна тараканья забота меня не касается.
При этих мыслях по телу пробегает приятная дрожь, каждый вдох наполняет его нутро волнительным ожиданием чего-то грандиозного, пока дышать не становится трудно. Он развернулся, припал спиной к барьеру, скользнул взором по полукругу отеля «Мандарин», стене небоскребов справа, и устремил взгляд вперед, где, теряясь в играющих отблесках изумрудного залива, виднелся отлогий горб моста Рикенбакер Козуэй. Робко вкрадывающиеся сумерки все ярче зажигали багровую полоску на горизонте. Образы мечтателя меркли вместе с угасающим днем, подобно отступающему опьянению. После таких путешествий разыгравшегося тщеславия возвращаться к делам мирским особенно тягостно. Хочется немедленно, сейчас же овладеть миллиардом. Но что может быть противнее пути к нему! Зачем нужны бессмысленные ритуалы долгого восхождения на вершину? Они лишь губят здоровье и время. Как глупая природа не поймет моей принадлежности к редкой касте посвященных, не избавит меня, к двадцати восьми годам узревшего истину миропорядка, от необходимости муравьиного труда ради достижения мечты? Как беспробудно глуп отец, упорно не желающий купить пентхаус на побережье Даунтауна, а сыну – черный «Вайпер». Как не понимает, что, ругая его за провал очередного предприятия, и давая деньги с заведомым неверием в успех следующего, обрекает сына на неудачу? С бизнесом по прокату машин то же