Это было безразличие приговорённого перед повешением: страшно, но неизбежно.
– Конечно, вы его не знаете! Информация к размышлению: сейчас 2023 год. XXI век. – Кто меня тянет за язык? Зачем я втягиваюсь в разговор с этим сумасшедшим, который походит на ведущего актёра дурдома?
Я разглядывала Лопухина, нарушая все правила этикета. Хотелось его потрогать: вдруг это глюк? Но не решилась… Костюм и обувь старинные. Качественные. Явно без ярлыков «Сделано в…». Вроде и эпохе соответствуют.
Но это не удивляло. Вон у Эрмитажа крутится Пётр I с тёткой, вообразившей себя Екатериной. Дама была в грязноватом платье, спутанном парике, треуголке. Туфли – не понятно что. Пётр – в зелёном камзоле, несвежей рубашке, с телефоном и в грязных сапогах. Скорую им никто не вызывает. А чем хуже старик? Он выглядел вполне прилично. Но деньги за это не просил.
– Позвольте вашу ручку? – Лопухин, отставив левую ногу назад, потянулся ко мне, слегка наклонив корпус, и согнул локоть.
– Это ещё зачем? – я подозрительно посмотрела на него. Ещё заразу какую-нибудь из XIX века или, что хуже, из могилы передаст. – У нас не принято.
– А знаете, сударыня Алёна, меня никто не видит! – неожиданно развеселился старик, схватив за куртку проходящего мимо паренька. Рука Лопухина провалилась в тело ничего не подозревающего парня, тот не оглянулся.
– Рыбак рыбака видит издалека, – зачем-то вслух произнесла я, подразумевая, что мы однофамильцы. Мысли забегали как очумелые: удача! Такая удача! Намекала мне бабушка, что настанет время удивляться. Сама она многое умела видеть, замечала детали, предсказывала, точнее, предостерегала. На что же она намекала? На передачу мне своих способностей? Так она жива, слава Богу, а дар после смерти переходит.
– Позвольте спросить: кто рыбак? О ком речь? – Лопухин соображал ещё медленнее, чем я. Мне хотелось ему спеть: «Я рыбачка, ты рыбак… нам не встретиться никак». Ага, никак! Встретились же. Петь не стала. Сдержалась, чтобы на всякий случай не позорить наш век.
– Это фольклор. Народная мудрость. Давайте отойдём и поговорим, – голова у меня начала работать. Искала интересное – нашла. Ныла, что скучно, – вот теперь будет весело.
– Прошу, – старик опять согнул левую руку, предлагая мне ухватиться за него.
– Давайте без церемоний. Вас никто не видит, а меня – все. – Я поморщилась. Хорошо, наушники сейчас есть, а то в дурку забрали бы: человек сам с собой диалог ведёт. – Мне этикет ваш по барабану. Извините.
Лопухин не ответил, про барабан не переспросил. Он как-то погас. Умные глаза его устало смотрели на шустрых прохожих. Интересно, сколько ему лет? 75 или 80? Мы отошли к парапету. Мне было не по себе. Разговариваю с покойником! В последнее время я плохо сплю. Вдруг крыша поехала? Со мной ли это происходит? Кому я задаю вопросы? Сама себе?
Лопухин как будто читая мои мысли, продолжил:
– Вероятно, мы родственники, сударыня Алёна, поэтому вы меня и лицезреете. Зов крови.
– Я вот думаю, Иван…
– Владимирович.
– Я