Но явления, которые мы называем психическими процессами, также относятся ко всей сфере действительности. Поэтому мы также можем занять по отношению к ним двоякую позицию. Если полностью отбросить в сторону умения и неумения психологии и задуматься только над тем, что психические процессы так же причинно обусловлены, как и физические, то можно, по крайней мере, сказать, что они в принципе тоже должны быть доступны объяснению. В любом случае категория причинности может быть применена и к психическим явлениям, поскольку они являются эмпирической действительностью, как и все другие события.
Но к «процессам души» можно подходить и оценочно, критически. В случае с поведением, например, намечается суть мнения о действительности. Всестороннее проникновение в логико-психологический контекст покажет законы природы, которым подчиняется любая задуманная идея. Но не все отношения и связи идей могут претендовать на истинность. Только определенные «формы реализации естественных законов» 3имеют значение истины;
И поэтому мы оцениваем одно как истинное, другое – как ложное, хотя оба они подчиняются одним и тем же законам. Логика – это дисциплина, которая стремится определить условия, при которых связям идей приписывается значение истины. Она не спрашивает, как психология: по какому закону возникло представление, а спрашивает: какова ценность представления? Таким образом, в логике мы применяем оценочный, критический подход к той же области реальности, к которой в научной психологии применяем объяснительный подход. Именно здесь критический процесс проявляется наиболее отчетливо в своей сущности, как бы мало ни размышляли о нем люди. Мы действительно более склонны размышлять о тех «психических» процессах, которые характеризуем как волевые акты, но получить ясное представление о подлинно критическом отношении к старым предрассудкам труднее, чем в области логики, а между тем и здесь дело обстоит так же. Они тоже причинно включены в совокупность природных событий, и можно найти законы природы, под которые подпадает каждый из них. Но мы также можем судить о них, характеризуя одни из них как добрые, а другие как злые, и наукой, изучающей, при каком только условии то или иное действие может быть признано добрым, является этика.4
Критический процесс рассматривает не природное происхождение, а значение волевого решения, так же как логика рассматривает не природное происхождение, а значение понятия. Таким образом, критический процесс представляет собой «отбор из огромного разнообразия форм комбинаций, в которых, в соответствии с индивидуальными условиями, могут развертываться естественные законы психической жизни».5 Это характеризует критический процесс в той мере, в какой этого требует наша цель.
Однако в этом неявно содержится предпосылка, а именно: наличие критериев этого отбора, норм, по которым можно судить о действительности общезначимым образом. Однако вопрос об их обосновании, в той мере,