не сможет отказать. Дверь открыла мама. Его мама. Ах, какая у него хорошая мама. Вы с ней почти и не виделись. Но она, конечно, знала, как её сын любит тебя.
– Ой, ты… – она сразу узнала, – его нет дома… но ты приходи… завтра… Пожалуйста, приезжай… он будет рад…
Мама обрадована. Явно обрадована. Надеется, что наша пауза окончена. И мы будем вместе. Ведь мы любим… так не бывает, чтобы Ромео и Джульетта просто расстались. Они должны быть вместе. Или умереть. Но умирать никто не хочет. Не пятнадцатый век. Да, всё, завтра… обязательно… он будет ждать…
Едешь к нему снова. Теперь дверь открыл ОН. Заботливая мама ушла, оставив его одного. А вдруг она будет мешать? Вдруг скрипнет за стеной и всё такое ещё зыбкое снова разрушится. Он проводит тебя в свою комнату.
– Рад… – голос дрогнул, но пытается быть безразличным. – Что хочешь?
– Ну… как… – ты немного теряешься. Что сказать? Что тебя бросили перед ЗАГСом и тебе хреново? Что ты приехала поплакаться? Или что ты хочешь всё вернуть? Что… что… что нужно говорить… ты молчишь. Растерянно…
– Рад, – повторяет он. – Надеюсь, у тебя всё хорошо. Знаешь, а ведь я любил тебя. Очень любил. Чёрт знает что творил, чтобы увидеть… чёрт знает на что готов был… Магнитом к тебе тянуло. Наваждение… как приговорила… – — он хмыкнул. – Искал девушек, похожих на тебя… как-то в автобусе увидел… со спины точно ты… подошёл, заговорил, а она совсем другая… Мне нужно было, чтобы девушка хоть чем-то напоминала тебя… хоть голосом… – он говорил ни разу ни взглянув на тебя, словно боясь сбиться, увидев твои глаза… говорил быстро, скороговоркой, будто убеждая самого себя, или боясь, что не успеет высказаться, – потом… потом переболел. Теперь я люблю высоких длинноногих блондинок, а не пухленьких брюнеток…
Голос звучал всё увереннее. Чем больше он говорил, тем увереннее.
– У меня сейчас… невеста… да, вот… у неё длинные светлые волосы, – цепляет пальцем волосинку с подушки. Доказательство. Смотрит на тебя победоносно.
Ты почти готова уйти. Поздно. Поздно. Нет больше его у тебя. Он теперь у другой.
– Вылечился… не представляешь, какое блаженное облегчение, – продолжает он после короткой паузы. – Этот дурацкий юношеский запал… пропал… Понимаешь?
Ты слушаешь его. И тебе не хочется ничего понимать. Неужели правда всё? Молчишь. Он обещает остаться твоим другом. Что-то про то, что окончил институт и хорошо зарабатывает. И если нужно… если нужна помощь… можно на него рассчитывать.
– Поеду… мне теперь далеко… мы получили квартиру… – говоришь ты, вздохнув.
– Провожу… – вскочил торопливо… и добавил: – до остановки.
Ну, да… не до дома же, ясное дело.
Наверное, зря приехала. Столько лет прошло. На троллейбусной остановке, когда открылись двери, говоришь единственную фразу. Она сформулировалась и вылетела, сама по себе, без твоего ведома:
– Завтра в общаге вечеринка, приходи ко мне, вместе