овечка», как жаждала предстать перед всеми окружающими теперь, она явно имела порывистый бойкий нрав. И это весьма импонировало ему.
– Да?
– Наверное, это дурной тон, быть слишком благородным. Знаете ли, легкие нравы, девицы пошли уже не те. Так и жаждут что-нибудь учудить. Убегают втихаря из дому, чтобы посетить очередной маскарад.
– Очередной? – возмутилась шепотом она. – Я ни разу не посещала ни одного маскарада до того!
– Плохо в это верится, – вновь оскалился он, дразня ее.
Эти его хитрые улыбки на волевом лице вызывали у Сашеньки неприятную дрожь во всем теле. В эти мгновения он казался ей опасным хищником, который завлекает коварными улыбками свою жертву, чтобы потом безжалостно проглотить. И эту опасную, потаенную энергию, исходившую от графа де Мельгар, девушка очень хорошо чувствовала.
– Это правда, – заявила она твердо, желая уже ретироваться из общества этого непонятного испанца, который вызывал в ее существе напряжение. – Батюшка недавно забрал меня из пансиона, и я никогда не посещала ни одного бала, ясно вам? Вчера был единственный раз, первый и последний.
– Как мило. Только вас выпустили из пансиона, вы сразу бросились наверстывать упущенное.
– Ничего подобного, – ответила она и уже холодно добавила, желая уже, чтобы он отошел от нее: – Не пойму, вам не с кем поговорить? Что вам угодно от меня?
– Мне? Всего лишь пустяк. Знаете, мадемуазель Оленева, за все в жизни надо платить.
– На что вы намекаете, я не пойму?
– Все просто, – на его лице опять появилась эта его дерзая соблазняющая улыбка. – Вы дарите мне поцелуй, я молчу о вашей маленькой тайне.
Эрнандо и сам не знал, что толкнуло его сейчас сказать это, но отчего-то он не мог сдержать страстного порыва, который так и рвался из груди при виде этой светловолосой девицы. Он понимал, что это не делает ему чести и довольно гнусно вынуждать невинную девицу на подобное. Однако в этот миг им владело какое-то жадное нетерпение, которые заглушало все разумные мысли.
– Нет! Вы что? Вы же сказали, что будете молчать, – залепетала она нервно.
– Обещал. Но сейчас вдруг подумал о том, что раз вчера вы отказали мне в танце, то сегодня просто обязаны подарить поцелуй.
– Какой вы все же! – вспылила Сашенька, открыв свой веер и нервно обмахиваясь им.
– Какой же?
– Вредный и наглый! – прошипела она.
На ее выпад он только цинично хмыкнул и тихо сказал:
– Я понимаю, вы скромны, как сказал ваш жених, потому, так и быть, я согласен на поцелуй в укромном месте, чтобы никто не видел.
– Вы смеетесь надо мной? – в негодовании заявила она.
Она прекрасно видела, как его глаза довольно сверкают. Похоже, его забавляла вся эта ситуация. Она же была вся на нервах.
Быстро наклонившись к ее уху, Эрнандо твердо, очень тихо произнес:
– Я серьезен, как никогда, Алеандра. Поцелуй в обмен на мое молчание.
– Я же сказала, не будет этого!
– Ваш выбор, – бросил