путь отца, ты никогда не был таким храбрым, как твои братья. Ты видишь, что твое племя отвергает половину тебя.
– Я знаю это, – прохрипел сайф.
Зрачки расширились от находки очевидной истины.– Но это не значит, что ты не можешь служить ему.
Фарнис посмотрел на демона.
Хоть великан и был перед ним, Сайф точно знал – он был тем, кто уколол его в холку.
Через месяцы фарнис с трудом раскрывает глаза. Ослеплял даже тусклый свет древнего храма. Его тело отощало, он опутан змеями, но больше не боится их. Фарнис переводит кошачьи зрачки на пятиметровую нагу. Иллюзии Шакат помогают ему вспомнить тот день.
Это она спасла его от змей двадцать лет назад. Она убрала яд из его крови и отнесла обратно к семье.
Сайф переводит глаза. Рядом в скорлупе лежит Хазем, чуть более молодой, чуть менее седой, в его лбу уже чернеет кристалл.
Десять лет Сайф был под началом Шакат, шпионил, учился и оттачивал свою способность.
Нага никогда не была с ним откровенна, он пытался поговорить с ней о чем-то, кроме цели. На что получал довод о бессмысленности. Шакат была уверена, что Махабир не наделял ее расу чувствами людей и она не может дать Сайфу той теплоты, которой он так ищет. Несмотря на это, зверолюд служил ей и безоговорочно доверял.
И сам того не замечая, был готов к ее смерти задолго, до того как это произошло.
Рюга убрала пальцы с черного кристалла.
– Змея уже показывала мне это… – гонкай поглядела на Фарниса. – Шакат запечатала эти воспоминания до того момента, пока я не коснусь его… У меня послание для тебя, котяра.
Глава_28.3
– Пятиглазая сказала, что гордится тобой, сказала, что не может чувствовать к тебе любви или чего-то подобного, но она… была рада, что ты служил ей.
Сайф повернулся к гону, круглые глаза моргали и блестели чуть сильнее, чем минуту назад.
– Это все? – спросил зверолюд.
– А этого мало? – Рюга улыбнулась.
– Шакат не стала бы тратить время на то, чтобы передать такое пустое послание, – спокойно проговорил зверолюд, – наги куда более предусмотрительны, чем остальные расы.
– Похоже на то… – Рюга посмотрела на Хазема, затем на догорающий костерок. – Остальное скажу, если выживешь, иначе в этом нет смысла.
– Понял.
– Чего?! – Девушка скривила брови. – Даже не любопытно.
– Я буду ждать.
– Пф-ф-ф, мне бы твое смирение.
Хазем смотрел на Рюгу не отрывая глаз.
– Старик, я не горю желанием глядеть на то, как ты жил до меня.
– Я думать это иметь значений, – сказал торговец на языке Холмов.
Рюга вздохнула. Размяла шею и положила ладонь на висок Хазема, затем опустила большой палец на кристалл во лбу.
Хазему пять лет, он видит, как в его дом изо дня в день приходят люди, грандиры, наги, фарнисы и расы из соседних государств. Всякий раз новые лица, лишь некоторые гости были завсегдатаями.
Его отец в белом халате принимал всех с улыбкой на лице и радушием, которое