сосредоточена исключительно на Косте.
– Почему? – тупо переспрашивает он, уже почти ничего не соображая, опьяненный не только алкоголем, но и её присутствием.
– Ты можешь отбирать тепло, – говорит она, поднимается со своего места и неторопливо обходит столик, за которым они сидят.
– Так, – соглашается Костя.
– А я – дарить, – она опускается на его колени и обвивает руками шею.
– Что ты…
Лика не даёт ему договорить и нежно целует.
– Я могу давать эмоции и чувства, а ты – считывать, – продолжает она спустя какое-то время.
– Да… – Костя уже понимает, к чему она ведёт. В ушах гулко стучит кровь.
– Хочешь, прочитай мои, – лукаво предлагает Лика и запрокидывает голову, подставляя шею под его поцелуи.
– Ты уверена?
– Прочитай, – шепчет она.
– Желание, – тоже шёпотом отвечает Костя.
– Да, мой мальчик, – говорит она. – Я хочу тебя…
Но ведь он действительно чувствовал желание, и больше ничего. Как же так? Как она смогла обмануть его в этом?
Неважно.
Всё это уже не имело значения.
Надо просто пойти и забрать эту чёртову Книгу.
И вдруг что-то произошло.
Костя не понял, что именно, но сигнал от тела Лики, который, если Книги не врут, он будет чувствовать сильнее всех остальных еще несколько недель, чуть изменился.
В него вплелись новые нотки, каких он ещё ни разу не слышал.
Но это же невозможно!
Что-то не так.
Что-то очень сильно не так.
Костя остановился и посмотрел на часы. Три часа ночи.
Задумчиво оглянулся на сверкающий огнями проспект, манящий вернуться. Снова посмотрел вперёд, на возвышающуюся перед ним громаду элитной новостройки, где жила Лика.
По коже прошёл мороз.
У Кости не был дара предвидения, но сейчас внутри него всё кричало: остановись, что-то не так, ты не справишься с этим один!
Но выбора у него не было.
Шеф выразился предельно чётко и ясно: или Книга, или суд у Отцов.
К Отцам Костя не хотел.
И он пошёл вперёд.
Нужно было что-то делать.
Не так важно, что именно.
Что угодно – лишь бы не погружаться и дальше в пучину безумия.
Лиза решила, что для начала нужно одеться.
Она прошла в гардеробную, выбрала максимально приличное белье, брюки и свитер. Белье село как влитое, и Лиза задумалась, что это свидетельствует в пользу версии, что на самом деле она всё-таки Энджи.
Отражение отражением, но их размеры слишком отличались.
Значит, она Энджи.
Стриптизёрша и проститутка.
Ну надо же!
Видимо, она так и не смогла смириться с таким образом жизни, и вот… вот и сошла с ума, как и мать…
Лиза прикусила губу.
Нет, не сходилось, сумасшедшей была мать Лизы, а она…
Чёрт, да кто же она?!
В любом случае, одежда сидела на ней великолепно, и Лиза невольно залюбовалась своим отражением в зеркале.
…Надеюсь,