произнёс юноша.
– Да уж, – вздохнул старец, – Пойдём, я уже заварил чай и у меня мясо жарится. Расскажешь всё.
Старик был худощав, но выглядел довольно живым, несмотря на возраст: зелёные глаза, морщинистый лоб, большой нос, белая борода, закрывающая половину лица, короткие поседевшие волосы.
Слева от выхода из расщелины в паре десятков шагов стояла большая хижина, рядом с ней стояло два стула, смотрящих в сторону от горы, а в паре шагов от них костёр.
На костре, в сковородке жарилось мясо в специях. Юноша сел на стул. Старик пропал в своём жилище, но через минуту показался со столиком, на котором лежало два больших ломтя хлеба, пара тарелок и кружек. Он поставил их меж стульев. От чая исходил приятный мятный аромат.
– Так что там? – поинтересовался старец, накладывая мясо в тарелки.
– Кристоф вчера сказал о том, что на границе неспокойно, предположил, что война близится, сейчас уже собирает вещи, поедем в столицу. Армия Рейнда здесь, значит, он был прав… Тебе следует ехать с нами.
Лицо старика стало хмурым.
– Эх, глупо отказываться… Но не хочется мне всё это переживать по новой. Смерти, кровь, этот запах… войны, мне больше не хочется этого: смотреть на страдания людей. Лучше уж самого себя убить по-быстрому: подышать дурманом да выпить яду такого, чтоб не сильно мучиться. Спокойненько, без лишнего шум спустить дух под тёплым небом.
– А я думал ты любишь жизнь, – Дэйлен задрал брови. – Ладно тебе, война кончится и всё наладится, снова будешь курить, наслаждаясь мирными пейзажами.
– Может ты и прав, но я вряд ли уже доживу до следующих спокойных времён… Война может длиться недолго. Что такое год, полгода или всего четверть года? Казалось бы немного, но война оставляет после себя травмы на всю жизнь для любого, кто в неё попадёт. Не преуменьшай, Дэйлен, мы оба знаем, что не так всё просто.
Юноша помрачнел, задумался, но в итоге продолжил говорить:
– Да, но я также прекрасно знаю, что жизнь – это всегда преодоление трудностей. И тот, кто стерпит боль и не изменит себе, всегда найдёт свои моменты счастья. Твои слова.
Старец махнул рукой:
– Эх, ладно, надо же правильный пример подавать… – он встал, – Соберу вещи пойду. Доешь и иди без меня, я за тобой всё равно не поспеваю.
Дверь хижины со скрипом закрылась.
Юноша смотрел на приближающиеся тучи, задумчиво заговорив стихами:
– Угрюмые люди, дурные знаки.
Мысли холодеют во мраке.
Резкий порыв ветра в море.
Жизнь словно лодка,
Моя перевернулась невольно.
Дорога назад оказалось в два раза быстрее, Дэйлен спешил.
Перед лестницей в храм стоял экипаж: старая повозка с грязноватым настилом на крыше, два гнедых коня и молодой неухоженный парнишка со светлыми волосами.
Найя и Кристоф перетаскивали вещи.
– Дэган едет? – сходу спросил мужчина, заметив юношу.
– Да, скоро должен прийти.
Кристоф улыбнулся, но затем его лицо застыло.
– Что-то