и потому чище. Или из колонки, что в «шанхае», воду берем. Там она из скважины и вкуснее.
В кабинете пара сдвинутых письменных столов, столько же стульев, графин, стаканы, телефон гарнизонной АТС, опрокинутая навзничь несгораемая шкатулка-сейф и продавленный, обитый дешевым дерматином, но весьма просторный и длинный раскладной диван без ножек. Вместо них – четвертинки силикатных кирпичей.
– Располагайтесь. С чего начнете? – интересуется Мокров.
– Спасибо за хлопоты. Дайте команду собрать часа через три у вас в классе всех, кто присутствовал при осмотре места происшествия, когда труп нашли.
Мокров выходит и вновь орет: «Дежурный!»
Уточкин продолжает:
– Федотыч! Ступай свои осенние проверки завершать. Работу возобнови с проверки служебных карточек, как вчера сказано было. За обедом встретимся.
Чалдонов удаляется.
– Гармонин! С тебя и Никиты список вопросов, поручения командирам о выделении тех дознавателей, которые в твоем списке. Инструктаж им назначь на вечер или завтрашнее утро. Можешь идти за пишущими машинками и бумагой. Их сюда доставь. Нам оставь протокол позавчерашнего осмотра места происшествия!
– Так я же говорил, что его менты составляли. Начштаба дивизии Собакин меня не нашел, их сначала вызвал, а я участие в осмотре принял, когда меня отыскали.
– Ладно, не оправдывайся, иди с глаз долой! – говорит он Палычу, не выясняя, где тот шлялся накануне. Ясно, что оказаться возле трупа раньше командования можно только, если самому труп найти.
– Есть! – шепчет Гармонин, кивает Никите, и оба удаляются.
– Идем, Степан, на место происшествия, – приглашает Зам. – Где этот автопарк, я не знаю, но язык до Киева доведет. Фотоаппарат с собой? Рулетка и бумага есть? Чернила «Радуга–2» по семнадцать копеек за флакон в авторучку заправлены, надеюсь?
– Владислав Андреевич, вы же знаете, что я пером пишу ученическим номер 115 типа «Пионер». Чернил «Радуга-2» полная непроливашка[34].
Автопарк АЭР тяготеет к северной оконечности ВПП, которая простирается почти на четыре километра. Параллельно тянутся бетонные рулежные дорожки, к ним примыкают ответвления, ведущие на обвалованные стоянки самолетов. Все это охраняется двумя гарнизонными караулами. За стоянками пространство, именуемое местными жителями Страной дураков, где между мертвыми мерзлотными озерками, покрытыми керосиновой пленкой, топорщится металлоломом гарнизонная свалка.
– Ты видел, как командир базы воспринял вчерашнюю порку, учиненную ему Командующим? – спрашивает Уточкин.
– Да с него эта порка как с гуся вода!
– Верно! Здесь «мерзость» не местами, как утверждает Мокров, а повсеместно. Вот, например, что на центральной площади гарнизона, напротив дивизионного клуба и памятника вождю мирового пролетариата, между штабом второго, если не ошибаюсь, полка и политотделом дивизии делает этот бензовоз?
На маленьком перекрестке гарнизонных дорог,