Она ждет.
– Старик, давай я отвезу тебя домой. Куда тебе, пьяному, бабы!
Шумела печка, Славик вяло подносил сигарету ко рту, клевал носом, и Фирсов не спешил трогаться с места, надеясь, что тепло и алкоголь сморят Мохова ко сну, и он забудет о своей бредовой идее.
– Герой-любовник… – ворчал Фирсов, прилаживаясь к чужой машине и поглядывая на окно своей кухни, где виднелся силуэт Насти; она стояла, приложившись к стеклу лицом и руками.
Фирсов нажал кнопку блокировки правой двери, перехлестнул Славика ремнем и осторожно вынул из его пальцев тлеющую сигарету.
"Пъехали…" – бормотнул Славик, и Фирсов привалил его голову к стойке возле окна, отделанной винилом. "Поедем, поедем, – пообещал он. – Движок прогреется, и поедем…"
Мохов спал. Фирсов вывел машину со двора.
Они уже ехали по пустынной Будапештской, и Фирсов выглядывал, где лучше свернуть к моховскому дому, как Славик очнулся, поерзал на сиденье и сонно потер глаза.
– Где это мы? – Он отстегнул ремень и длинно выругался. – Будапештская, что ли?..
– Спокойно, Славик. – Фирсов уже сбавлял ход, прицеливаясь к открывавшейся справа дорожке. – Спокойно… – Ои включил указатель поворота, но прижиматься к обочине не стал, держа на безопасном расстоянии фигурку девушки с поднятой рукой, высвеченную фарами.
– Это же мой дом!.. – узнал Мохов. – Стой! Разворачивайся! – Он дернулся к рулю, но Фирсов перехватил его руку.
– Не дури! – Машина вильнула влево.
Девушка щурилась от яркого света и махала рукой.
– Разворачивайся! – Мохов с неожиданной силой навалился на Фирсова, пытаясь ухватиться за руль. – Налево!,.
Фирсов локтем оттолкнул от себя Славика, чувствуя, как машину неумолимо уводит вправо, к обочине, и нажал на тормоза. Он видел, как боднул головой лобовое стекло Славик и отлетела на газон девушка, вскользь задетая дверцей.
Фирсов выскочил из машины и в два прыжка оказался около девушки. Она лежала ничком и слабо постанывала. На траве чернела ее сумочка с оторванной ручкой. Фирсов опустился на колени и попытался чуть приподнять девушку. "Больно!.. – тяжело выдохнула она. – Больно…" Фирсов растерянно оглянулся. Невдалеке, по проспекту Славы, неслись машины, пульсировал желтый фонарь светофора.
– Славик, "скорую"! – прокричал Фирсов.
– Мать твою так!.. – Мохов хлопнул дверцей и, спотыкаясь, побежал к своему дому. – Не трогай ее!..
Фирсов выскочил на середину улицы и поднял руку – от перекрестка, набирая скорость, шел "Москвич". И фары его почему-то светили рыжим светом…
Потом была ночь в милиции – короткий допрос, экспертиза, снова допрос: "Где хозяин машины? Дома никого нет, мы звонили и посылали. Может, вы ее угнали?" – и Славик, который появился лишь к полудню – свеженький, чистый, надушенный, сказал, что да, Фирсов подвозил его, потому что накануне он, Мохов, выпил несколько рюмок коньяка и, естественно, за руль сесть не мог, но как произошел наезд на пешехода, он не знает, потому что дремал на заднем сиденье.
– А почему