их своими союзниками, начали месить их. Расстояние между нами очистилось, и мы предстали друг пред другом.
– Наивно было полагать, что ты умрёшь под завалами. – сказал Ван-Мардвик.
– Я надеялся, что эта участь постигнет тебя. – откровенно ответил я.
– Не судьба. – он шутливо развёл руками. – Я знал с самого начала.
– Это уже неважно. – отрезал я и спустил курок.
После трёх пуль, он не упал, лишь колыхнулся, ещё три, также не сложили его.
– Попробуй ещё раз!
Под моим неподдельным шоком и паникой я зажал спусковой крючок. Пули вылетали без остановки, а ему хоть бы хны, кровь хлестала в разные стороны, а когда патроны закончились, мне стало очень страшно. Ван-Мардвик невозмутимо потянулся и сказал:
– Я же тебе говорил, что я не совсем обычный обыватель.
– А как ты посмотришь на это? – спросила Савина, делающая замах.
Я был удивлён, что ей удалось выжить после падения с пятиэтажки. Она швырнула в Ван-Мардвика бомбу-липучку, которая прицепилась к его шлему и тут же взорвалась. Ошмётки шлема и лица вперемешку с кровью разлетелись в разные стороны, Ван-Мардвик с ужасающим криком упал на колено, держась за лицо. Он не прекращал кричать. Его крик был пронзительным, пробирающим на эмоции. Мне даже стало – его жаль. Такая кончина неимоверно мучительна, его голова должна была разлететься в разные стороны, но она осталась на месте, что говорила о его явном отличии от «простого обывателя».
Савина не сдерживая яростного крика, понеслась на него, готовясь пришить его. И когда она была совсем близко, Ван-Мардвик в секунду оказался на ногах, ещё через секунду, он уже увиливал от её парных клинков отступая в сторону баррикад, откуда его нещадно настреливали в спину, но эта ситуация была ему на руку, ведь Савиной тоже приходилось уклоняться от пуль своих же союзников.
– Ала-а-а-а-ан-н!
Я обернулся в сторону мэрии и увидел Аю, которая показывала мне посмотреть назад. Я увидел контролёров, один из них схватил Сэма. Юноша болтался в попытках вырваться и молил о помощи.
– Oh merde34! – выругнулся я и на бегу, ловко поддел ногой махайру, которую тут же поймал на лету и побежал Сэму на выручку.
– Ну уж нет! – воспротивился Ван-Мардвик и уклонившись ударил Савину в живот с такой силой, что та отлетела на верхний ярус баррикад, сбив стрелков. Его дыхание участилось, когда он сдёрнул с себя вторую половину шлема, половина, которая сохраняла юношу, была красна от гнева, а вторая, сущая хлябь, в которой сияла дыра в щеке. Мозги струйкой стекали сразу на плечо, теперь видимые, многочисленные связки тряслись, сжимая всё внутри меня, на макушке были лоскуты волос, а также зияли белые кости. Я не выдержал и наконец, спросил напрямую:
– Почему ты смотришь на меня с такой ненавистью?
– Ты отнял у меня всё!
– Ага, это конечно здорово, но… Я пожалуй… – не договорив, я побежал к Сэму.
Я бежал сломя ноги