темный, смерив меня недовольным взглядом.
– И, если куда-то неожиданно соберешься, тоже расскажешь?
Зная, как глубока и широка река терпения Яблонева, я даже не удивилась, когда ведьмак ответил «да» с той же интонацией и спокойствием, хотя любой другой на его месте уже закатил бы глаза или стиснул зубы.
– Ни разу не слышала от тебя столько «да» подряд, – прищурилась я. – Целый страйк. Подозрительно как-то.
– Если поторопишься, успеешь на автобус и будешь дома через полчаса, – изящным жестом Влад указал на выход.
– Да ты буквально выгоняешь меня… Постой-ка, – я скрестила руки на груди. – Ты такой сговорчивый, только чтобы я побыстрее свалила из твоего дома?
– У тебя есть свой, и там тебя очень ждут, – утвердил Влад, скопировав мою позу.
– Ты что, с мамой моей сговорился?
Яблонев смерил меня взглядом из серии «кто бы говорил» и, не посчитав нужным ответить вербально, снова указал на выход. Именно в этот момент за окном послышалось громкое карканье, и я понадеялась, что укор в моем взгляде прожжет его до самой сущности.
– Автобус все ближе.
– Мне театрально покашлять, или ты все-таки объяснишь, почему пытаешься вышвырнуть меня из дома за шкирку?
– Хорошо, давай подумаем вместе, – мило улыбнулся Яблонев.
Если бы кто-нибудь, в порядке общего бреда, спросил у меня, какой дорожный знак может ассоциироваться с этой улыбкой темного, я, не раздумывая, указала бы на лопату или ремонтные работы. Потому что в нашем случае она означала, что сейчас мы будем копать так глубоко, как не снилось ни одному археологу.
– Давай, – уже не так уверенно согласилась я.
– Что ты сделала, как только проснулась сегодня? – лицо Влада стало непроницаемым, не давая ни одной подсказки о смысле вопроса.
– Э… поговорила с Кельтом, переоделась, а потом ты отправил меня есть. Что в этом такого?
– То, что раньше ты первым делом проверила телефон и позвонила бы маме, чтобы сказать, что с тобой все в порядке, – неожиданно жестко припечатал ведьмак. – Недавно ты оказалась в серьезной опасности, а вскоре после этого уехала на ночь с друзьями в лес. Неважно, сколько правдивого твоя мама знает об этой поездке, но ты даже не задумалась о том, чтобы связаться с ней сегодня.
– Она мне тоже не позвонила, – тут же надулась я, ужаленная словами практикующего.
Скептично глянув в ответ, Влад склонил голову набок:
– Агата, что ты делаешь? Прячешься от нее или наказываешь? И то, и другое слишком глупо, чтобы я закрывал на это глаза. Навсегда спрятаться невозможно, наказывать бесполезно – никто не может вернуться в прошлое и изменить его. Эта ситуация ослабляет тебя, а, значит, и меня. Нестабильный фамильяр скорее наломает дров, чем поможет что-то построить. Как ты поведешь себя, если в следующем деле придется помогать кому-то с конфликтом «дочки-матери»? Сможешь ли остаться объективной и не перетягивать меня на чью-то сторону своими эмоциями?
Ладно, это больше походило на ушат ледяной