тропой ночною
По камням и пескам сыпучим.
Наплясали шальные звёзды
От беды отвести беду.
Был готов целовать всех разом;
Вдруг Луна пополам раскололась, —
От обиды терял сознанье,
И в бреду умолял спешить.
Видел стены с лицом великим,
По слогам нашептал молитвы,
Попрощался слезой в ладони, —
Провожали в путь голоса.
В степь колесом неслись,
Вслед распласталась рысь
Лапой задеть плечо.
Вымостить к сердцу гать,
Ропоту потакать, —
Плавят зрачки ещё!
Вынести на плечах пепел к Югу,
Выбрать белый цвет, —
И увидеть себя в одном…
Февраль – март 1990 г., Забайкалье
Иволге петь
А берегами
Гонит туман
Запахи крошева.
В ночь отругали
Ропотом май —
Ждали хорошего.
Зря заметали
В пепел следы —
Сумерки видели.
В гроздья медарень[47]
Груди рядил,
Щурился идолом.
И строгим росчерком
Мне напророчила
Полдень умыть слезой.
Даром же палица
Яростно скалится —
Смех не вернуть резнёй.
Не удосужил
Взгляд пронести
Мимо ревнивых рук.
Схваченный в узерь[48],
Смугл и дик,
Имя вернул в кору.
Отзеленела степь,
В осень дождём задет, —
В блёстки замёрз ручьём.
Следом полощется
Ярень-урочица[49], —
Горени[50] не учёл.
Сполохи ринулись
Цвет отнимать,
Вырвать язык узлом.
Затеси инури[51]
Криком: «Нема,
Лучше молвой зарой!»
Иволге петь
Медь на губе, —
Дружно грести!
В лёт усачу
Светится чуб
Правдой горсти.
05.03.1990 г.,
Студия SNC Records, Москва
В устье Лены
Босиком, твёрдой поступью
Вышел звенеть волосами.
Из горстей синий воздух пью,
Тропы смотрю небесами.
Колесо в белом облаке
Манит и водит кругами.
Горячо бьётся Обь в руке,
Даром молчит Чёрный камень.
Повезло – в долгих сумерках
В крик обошёл мутный омут.
А вчера горем умер как,
Кто из вас спетого помнит?
Никогда не вернусь туда,
Где зубами на части
Рвали душу и ты, удал,
Свёл с ума в одночасье.
Невдомёк медью-кольцами
Грудь схватить прямо до шеи;
По весне выгнуть горцами
Брови и спрятаться в шелест.
Исходить тёмным берегом
Клятвы, костры и обряды;
Удивить в полдень спелый гам
Пляской мольбы и расплаты.
Налегке проходить