к ответу виновных за это положение народа, царя и всех его сатрапов. Есть только одно действенное средство – террор. Это уже понял петербургский градоначальник, который за преступный приказ высечь невинного студента получил пулю. Это скоро начнут понимать и другие. Я же это вижу по тому, как они меня ненавидят. И боятся.
– А вы – их?
– Не понял вашего вопроса.
– Вы их тоже ненавидите? Своих жертв?
– Во-первых, они не жертвы, а преступники. А во-вторых… – Гордон чуть задумался, – нет, это же не дуэль, где мой противник – как-то оскорбивший меня человек. Каждый из этих… кого я убил, не сделал лично мне ничего плохого. Он сделал плохо кому-то, а я просто орудие неизбежной кары за совершённое преступление.
– Вы счастливы?
Гордон удивлённо взглянул на Катю:
– Странный вопрос. Мне никто никогда его не задавал. Даже я сам наедине с собой никогда об этом не задумывался… Да нет, конечно. Разве счастлив пистолет оттого, что стреляет? Я почти такой же механизм, выпускающий пули. После очередного убийства… да, я, пожалуй, доволен, что одним мерзавцем стало меньше. Но счастлив? Да нет, конечно.
– А в личном плане?
– Что вы имеете в виду?
Катя чуть помедлила с ответом:
– Любовь…
Гордон покачал головой:
– Я не могу себе это позволить.
– Почему?
Не задумываясь Гордон ответил:
– Потому что это будет отвлекать. А мне нельзя отвлекаться. Ни на секунду. Я должен быть всегда готов к выстрелу. Поэтому любовь… Нет. Это не для меня.
– Вы говорите об этом без всякого сожаления?
Гордон посмотрел Кате в глаза:
– Я впервые за много лет говорю с другим человеком столь откровенно о таких вещах. Сожалею ли я? Пожалуй, нет. Я сам выбрал этот путь и пройду его до конца. Но… иногда мне бывает одиноко и холодно, оттого что рядом нет человека, которому я бы мог просто положить голову на плечо без всяких слов.
Катя не отрываясь смотрела на него. Его последние слова поразили своей искренностью. Уж она-то умела отличать её от любой, самой искусной игры. Интересно, подумала про себя. Это было что-то новое, с чем она ещё не сталкивалась. Посмотрим-посмотрим…
Катя мягко дотронулась до его руки.
– Вы принципиально, – она выделила это слово, – всегда работаете один?
– Нет. Тут нет никакого принципа. Я совершенно не против помощника.
– Ваш помощник обязательно должен быть мужчиной?
– Почему? С женщиной во многих случаях было бы даже проще.
Катя бросилась как головой в омут:
– Что должна уметь эта женщина?
Взгляд Гордона стал строг.
– Подчиняться мне беспрекословно.
Катя стремительно шагнула вперёд.
– Я готова!
Её руки обвили его шею. Она прижалась к нему всем телом.
Гордон успел отстранённо подумать: «Ну вот, ещё одна…» И вдруг его накрыл с головой жар рвущегося к нему женского тела. По его лицу пробежала растерянная улыбка…
36. Зубов
После