я бы всё же убрался отсюда, – пробормотал я.
– Вот ещё! Чтобы я бегал от жёлтых обезьян.
– Зря вы так, – сказал я, но учить вежливости и политкорректности «сэра» посчитал бессмысленным.
Со стороны правого берега реки грохнул пушечный выстрел. Я машинально упал на палубу, но удара не последовало, зато в небе расцвёл красный цветок.
– Что это? – Спросил капитан, брезгливо глядя на меня.
– То, о чём я вас предупреждал, сэр Людвиг. Сигнал. Сейчас они закроют нам выход и всё, мы приплыли.
Капитан отмахнулся.
– Развернуть правый борт к выходу. Зарядить пушки.
Шлюпки заработали вёслами и потянули кормовой якорный трос к устью, разворачивая судно левым бортом к течению. Видя, что они не справляются с задачей, капитан крикнул:
– Майна кормовой и набиваем! Травим носовой!
Парусник развернуло течением и оно встало так, как хотел капитан.
К тому времени во входе в бухту появился парусник с необычными трапециевидными парусами. По форме он напоминал, стоящий в бухте.
Вероятно, увидев направленные на него жерла пушек, парусник вильнул право на борт и скрылся за мысом. Мы стояли, перегородив вход и надёжно защищаясь от атаки с моря. Но мы были в западне.
– Они перетащат пушки на берег и расстреляют нас со всех сторон, – сказал я. – Им торопиться не куда.
– Там поглядим, – зло буркнул капитан.
Китайская джонка крутнулась ещё раз перед выходом из бухточки и встала на якоря бортом к выходу, тоже демонстрируя нам свои пушки.
– Пока при своих, – сказал я и пошёл в каюту, обдумывать нашу судьбу.
Придавив спину и закинув руки за голову, я лежал и смотрел на раскачивающиеся в сетках фрукты. План созрел быстро. Время ещё оставалось. На палубе было тихо. Я задремал.
* * *
– Вставайте, граф, нас ждут великие дела, – сказал я, расталкивая капитана.
– Кто граф? Я граф? – Ничего не понимая спросил он.
– Шутка. Темнеет. Скоро синцы организуют вылазку. Надо усилить вахту и лучше осветить борта.
– Смолы совсем мало.
– Отобьёмся, смолы будет много, а не отобьёмся смолой нам зальют глотки… Поторапливайтесь, капитан.
– Понятно. Не проснулся ещё.
– Просыпайтесь, капитан. А я сплаваю в море.
– Куда? Сплаваю? На чём?
– К нашим… Э-э-э… Охранникам. Сплаваю… Вплавь.
– Без шлюпки? – Удивился Людвиг.
Я забыл, что они тут все поголовно не умеют и не хотят учиться плавать. Примета, говорят, плохая. Почему и удивился капитан, увидев меня живым в порту Банданейро и поняв, что я как-то выплыл сам.
– Я обвяжусь кожаными мешками для воды, надутыми воздухом. Не думайте про меня. Я попытаюсь пробраться на джонку и поджечь её. Как только она полыхнёт, а паруса там из пальмовых листьев, бросайте носовой якорь не вирая. Ложитесь носом на выход, рубите кормовой и с отливом выскакивайте из бухты. С кормы отдайте линь подлиннее.