поправку на течение и ветра. Лучше брать зюйд. Всё понятно? Вопросы есть?
Вопросы были.
* * *
Остров Сантьяго встретил нас привычно радушно, но задерживаться в Прае мы не стали, а залившись водой и загрузившись солониной, на утро ушли в океан.
Я не особо беспокоился за следом идущие корабли и, взяв ветер, бакштагом34 быстро от них оторвался. «Чайка» моя летела по волнам Атлантического океана. Душа моя пела, сердце радостно стучало. Я большую часть дня находился на баке. Меня умиляла носовая надстройка джонки с ровной площадкой. Я устроил здесь себе чо-то типа кафедры с креслицем, в котором можно было сидеть, пристегнувшись ремнями, на всякий случай, чтобы не вылететь за борт от удара о неожиданную волну, и смотреть в даль.
Специфика движения под парусом, как все понимают, – отсутствие ощущения «ветер в харю» из-за уравнивания скорости ветра и корабля. Если, конечно ветер не встречный. И это мне очень нравилось.
В той жизни я тоже любил ходить под парусом, и я это помнил. Ещё я вспомнил свою любимую песню. Когда в очередной раз мой парусник взбирался на очередную океанскую гору, в голове у меня зазвучало:
– Тут вам не равнины, тут климат иной.
– Идут лавины одна за одной,
– И здесь за камнепадом идет камнепад.
– И можно свернуть обрыв обогнуть,
– Но мы выбираем трудный путь,
– Опасный, как военная тропа.
Я аж привстал.
– Да-да-да! – Простучал в голове пулемёт.
– Тук-тук-тук! – Поддержал его АГС-1735
Голова закружилась.
– Нет-нет-нет! – Сказал я себе. – Песня пусть остаётся, а всё остальное за борт. Не надо, чтоб ветер холодил былые раны.
А в ушах уже звучало:
– Пора-пора-порадуемся на своём веку…
Погода стояла прекрасная, ветер почти попутный: восток-юго-восток, настроение великолепное. Шли пятые сутки пути.
– Тьфу, тьфу, тьфу, – сплюнул я, повернувшись через левое плечо, и увидел что-то похожее на парус. Или на скалу. Не помню, чтобы здесь в Атлантике торчали скалы.
Взяв «трубу» и с трудом поймав «объект в объектив» я увидел четырёхмачтовую каракку. Она бодренько шла на запад, вероятно от берегов Африки. Они здесь все так ходили: сначала по Африке, потом, следуя ветру и течению поворачивали на запад. И выносило их прямиком на экватор в устье Амазонки.
– Слева по курсу парус! – Крикнул матрос. – Десять кабельтовых.
Минут через тридцать парусник можно было разглядеть без оптики. Наши курсы пересекались. Быстро пересекались.
– Интересно, знают ли они правило «помеха справа»? – Сказал я сам себе. – Не собираются же они нас таранить?
– Право румб, – сказал я матросу-репитеру.
– Право румб, – крикнул матрос.
Джонка отклонилась от курса.
– Право два румба.
Парусник отворачивать не намеревался.
– Прямо по курсу скалы, – крикнул матрос. – Два кабельтова.
– Три румба в право, – сказал я.
Джонка,