сам знаешь. Родить я, конечно, очень хотела, и Петя очень этого ждал. Но не сложилось. До войны: то учёба, то дом строили, потом началась война, и нас всех, и замужних и не замужних девчонок, каждый день гоняли на лесозаготовки пешком за несколько километров от города, а там ещё надо было напилить несколько кубометров дров, да так каждый день и зимой, и летом. Пару раз даже в госпиталь попадала то с переохлаждением, то с недоеданием, а после войны как-то не получилось. Видно, это всё на мой организм подействовало, а потом и просто поздно уже стало, хотя вроде и нестарая ещё была… Да ладно, что об этом говорить, короче, ну вот он и попросил, чтобы я перевела ему деньги телеграфом, – она посмотрела Сергею в глаза, – ты представляешь, туда перевести восемь тысяч рублей, – она даже взмахнула руками, словно вспоминая всё это. – Ну что делать?! Он захотел, я и перевела. Так представляешь, он сам оттуда на ней и приехал домой! Оттуда! Нет, ты представляешь Серёж, из Сухуми домой на машине! Да тут все соседи с ума посходили! – Она улыбнулась, может быть, впервые за прошедшие годы вспоминая всё то время, что они прожили вместе со своим любимым Петей, и Сергею стало тепло на душе. Он всё понял.
– Хорошо, что у нас сарай большой, было куда её ставить. Короче, он в сарае для неё гараж устроил.
– Так у вас в сарае машина стоит? – удивился уже Сергей, – «Москвич-кабриолет»? Ничего себе! И она что, на ходу?
– На ходу или нет, я не знаю, после того как Петя умер, я в неё не садилась. Я же не умею водить, да и прав у меня нет. И вообще, это не моё – водить машину. Так и стоит в сарае, пылится.
– Так это же здорово, тёть Свет! Я её приведу в порядок. А посмотреть-то можно? – и он с надеждой взглянул на тётю.
– Конечно! Почему нельзя. Пойдём, я тебе её покажу, – и она тут же встала из-за стола.
Когда Светлана открыла дверь в сарай и включила там свет, то мощная лампочка под потолком осветила не только само помещение, переделанное под гараж, но и машину, покрытую тонким брезентом с налётом пыли. Сергей посмотрел оценивающим взглядом: чего здесь только не было – и разные запчасти, и даже запасные колёса, верстак с тисками, и тут он увидел лежащий на столе карбюратор, он взял его, повертел в руках и, положив его снова на верстак, повернулся.
– Я сниму брезент? – спросил он тётю.
– О чём ты говоришь, Серёж, конечно, снимай!
Осмотрев машину, он медленно, чтобы не пылить, стянул с неё брезент, отложил его в сторону, в угол сарая. И перед ним предстал кофейного цвета «Москвич-400-420» – кабриолет с брезентовой крышей, слегка запылёнными стёклами и хромированными колпаками на колёсах.
– Какой красавец! Я представляю, как вы летом на нём катались с открытым верхом! Потрясающе! А завести его можно?
– Сейчас не получится.
– Почему?
– Ты карбюратор в руках держал. Да и всё-таки