политиков.
– Рада, что мы нашли общий язык. Итак, что за побрякушку ты ищешь?
– Я ищу оружие, которое, по словам моих предков, способно дать мне несусветные силы в загробном мире.
– Откуда ты родом, раз так говоришь?
– Я из лесных кочевников. Современных. Мы сохранили наши традиции и теперь просто перемещаемся из города в город. Некогда мой дед обладал пистолетом, который мы зовем «Освятитель». Он наделяет душу в загробной жизни такой силой, что она становится богоподобной.
– Ты веришь в загробную жизнь? В рай, в ад и все такое?
В этот момент я показала ему крестик, который прятала ото всех, но он отодвинул мою руку.
– Нет, я не верю в ту ложь, которую исповедуют другие.
Я заинтересовалась и даже приподняла бровь.
– Расскажи же мне, кочевник, сто ждет всех нас после смерти?
– Каждый из нас получит работу в загробном мире, ибо душа наша не способна на удовлетворение без работы. Тот, кто врал, убивал, насиловал или льстил, получит самую грязную, саму унизительную работу в мире, а тот, кто прожил жизнь в подвигах, станет хозяином всего. Я не герой и не собираюсь им стать, но я хочу овладеть загробным миром. С благой целью. Я хочу дать душам что-то новое. Что-то изменить в лучшую сторону в мире загробном.
Он достал и протянул небольшую бумажную карточку, которая была частично обуглена и помята, но ее состояние было хорошим. На ней были написаны слова, похожие на английские, хотя подозреваю, что люди из его рода уже давно говорят на современном английском. На ней было несколько печатей, которые тоже что-то значила, я не знала что. Я дала эту бумажку ему обратно.
– Что это такое? Какой-то документ? – спросила я.
– Это что-то вроде вашего крестика. Эта бумажка причисляет меня к последователям Воркаизма, которые верят в то, о чем я тебе рассказал.
– Понятно. Так, а теперь подробнее по поводу пистолета. Где он находится?
– Я не знаю, но это знает мэрия, именно поэтому я и пошел с ними на сделку. Скорее всего, раз они знают, он находится в чьих-то руках. Вряд ли эти ленивые бюрократы стали бы искать артефакты.
Я согласилась с ним. Стало понятно, что эта вещь для него важнее, чем что-либо еще.
– Вот ты говоришь, что ты хочешь сделать это все из благих намерений, а ты не боишься стать тираном? Душа ведь бессмертна, а значит, что никто тебя не сможет победить и ты вечно будешь править загробным миром.
– Я верю в то, что не стану им. Этого достаточно. Да и зачем мне нужно будет что-то еще, если у меня и так будет абсолютная власть и бессмертие? Надоест – пойду займусь, чем захочу. А вот ты-то, почему ты думаешь, что твой предводитель не станет тираном?
– Я не думаю. Я знаю, что он станет тираном. Я знаю, что он убьет миллионы людей ради своей власти, и я точно знаю, что я бы сделала то же самое!
Нет-нет-нет, я бы так никогда не сделала! Неправда!
– Я не рад за вас, но я рад, что ты хотя бы честна по отношению к себе.
– Тем не менее, я не собираюсь тебя убивать.