глазами поплыли алые и голубые круги.
– Удирает! – рявкнул генерал, грузно приземлившись рядом. – Вставай, я подброшу.
Мощные лапы сдавили рёбра. Яростными рывками мы начали набирать высоту.
В который раз за сегодня я проклял Бездну с её ненасытным чревом: в Эйкуте мне пригодились бы крылья.
Подъём дался Тамишу нелегко. На подступах к верхнему ярусу он подкинул меня, подставил под ноги древко секиры и вытолкнул вдогонку за удирающим чемпионом. Скорости хватило, чтобы я пролетел над плотоядными кустами, оттолкнулся от упругой грибной шляпы и, зацепившись хвостом за сталактит, сменил направление полёта. В затяжном прыжке я сплёл из пламени кнут, зацепился за толстую ветвь.
С каменной кроны посыпалось полчище мохнатых тел. Диинтас расчистил мне путь. Тамиш подбросил секиру и, зависнув над кустами, сжал паука до ласкающего слух хлюпанья. Я поймал оружие, замахнулся. Струи пламени потекли по древку, огненными ручьями напитали лезвие. В бешеном вращении секира пролетела над грибами, раскрошила каменный ствол и до увесистого обуха вошла в тело демона.
Гонка завершилась.
Тамиш подкинул меня до кристальной поляны.
– А вот и чемпион, – радостно воскликнул я. – Ждёшь аплодисментов?
Демон запрокинул плоскую голову, выпучил глаза.
– Прежде чем ты умрёшь, я хочу получить ключ.
Золотое сияние затрепетало, будто мерзавец самозабвенно рассмеялся.
– Ключ, – повторил я. – Живо.
Тело чемпиона рассыпалось мерцающей пылью.
Я в бешенстве зарычал. Пнул подвернувшийся под ноги кристалл. Снова зарычал, теперь уже от боли.
– Иллюзия, – проворчал Тамиш, вырвав секиру из земли.
Вторую неделю нас водили за нос. Да столь искусно, что у меня сводило зубы от зависти. Пятая погоня за проклятой рыбиной закончилась полным провалом – ни души светящегося поганца, ни ключа. Вместо того чтобы приблизиться к вратам, мы глубже увязли в недрах Арены.
– Ненавижу Эйкут, – рявкнул я. – Ненавижу этот треклятый круг!
– Я прикажу соллини возобновить поиски. – Юрким угрём Диинтас взмыл к каменным сосулькам под потолком.
– Будто от этого будет какой-то толк. – Я занёс ногу над мутным кристаллом, но, вспомнив о боли, отступил.
Плоть второго круга была неуязвима. Кристаллы пронизывали Эйкут, как магма насыщала израненное тело Фоэдо. Они были его застывшей кровью. Мерцающие камни росли отовсюду: во влажной земле, в кривых корнях, в шершавой коре деревьев. От их холодного света на Арене не было спасения.
Я сел на землю, провёл когтем по гладкой грани. На поверхности кристалла не осталось даже царапины.
– Если спустить на Арену всю мою армию, как быстро мы превратим это место в пустыню? – мечтательно проронил я.
Тамиш потёр мясистый подбородок.
– Никогда. Арена существует с начала времён. Как и Эйкут. Как и весь Ад.
– Арена, которая занимает половину