распознавал манипуляции. Но не хуже он умел распознавать ситуации, в которых не следует проявлять упрямство.
Нюберг вздохнул.
– Его семья ничего не знает ни о каких угрозах? – спросил он.
Хельмарк и Нина одновременно покачали головами.
– У нас есть компьютеры Юнггрена, – сказал комиссар, – так что в конце концов мы до всего доберемся. Но, как я уже сказал, хотелось бы сэкономить время.
– Ну хорошо.
Нюберг взял со стола тоненькую папку. Посмотрел на нее с отвращением, словно не знал, как с ней поступить, и протянул Хельмарку.
– Клаэс доверил мне вот это. Но мне мало что известно.
Внутри лежали четыре отпечатанных на принтере письма, все адресованы Клаэсу Юнггрену. Пробежав глазами по текстам, комиссар резко вдохнул.
– Так-так.
– Я пытался посоветовать ему стратегию, – проговорил адвокат и развел руками. – Здесь довольно сложно выбрать верный путь. Но я пытался.
– Ну и что, помогли ему ваши советы?
Габриэль Хельмарк сердито поднялся и большими шагами вышел из элегантного офиса. Все юристы – скользкие гады. Посоветовать он пытался.
Нина, извинившись, поспешила за шефом, оставив Нюберга в недоумении.
– Откуда ты узнала, что Юнггрен общался с этим клоуном? – спросил Хельмарк в лифте по пути вниз.
– Алекс Кинг подсказал, – ответила она и заглянула в папку. – Я решила опросить его еще раз, вдруг что вспомнит.
Все четыре письма Нина прочла со все возрастающим любопытством. Краткие, четко сформулированные, не оставлявшие места для разных толкований. В первом говорилось, что Клаэс Юнггрен избран среди целого ряда кандидатов и ему предлагается заплатить двадцать пять миллионов крон за личную защиту. Деньги необходимо предоставить в течение двух месяцев. Шантажисты с пониманием отнеслись – тут она сделала паузу: да, там действительно было написано «с пониманием» – к тому, что ему необходимо подумать, а также раздобыть требуемую сумму. Далее – инструкции о том, что средства следует переслать на банковский счет на Антильских островах.
«А потом ищи-свищи их: никаких транзакций не отследишь», – подумала она.
– Тот самый консультант? Зачем ты с ним общаешься? Одни неприятности от этих болтунов. Только мозги запудрит.
Оторвавшись от писем, Нина рассеянно кивнула. Раздраженный шеф взрывоопасен, обращаться стоит деликатно.
– Он своеобразный. Не похож на шарлатана. Но зато знал, с кем вел дела Юнггрен, чем очень нам помог, верно?
Хельмарк пробурчал что-то нечленораздельное. «Своеобразный»? Почему она так сказала?
Во втором письме с сожалением констатировался факт, что шантажисты не получили от Юнггрена должного ответа. Они интересовались, все ли тому понятно, и выражали готовность прояснить все спорные моменты. Заголовок письма выглядел так, словно оно было отправлено из налоговой: Напоминание № 1.
Дьявольщина какая-то. Третье письмо было схоже со вторым. Тон оставался корректным, и она поняла, что Юнггрен,