Брось ты это дело, – комиссар отмахнулся. – Как работаем дальше по делу Юнггрена?
– Но что-то ты по этому поводу думаешь?
Хельмарк недовольно скривился, поднялся со стула и стал топтаться по кабинету. Остановился у окна, посмотрел на серое небо. Потом пожал плечами.
– Фредрик живет собственной жизнью. Мы не общаемся. Не моя забота, куда он уехал.
– А если что-то все же случилось? Нельзя бросать это на самотек.
Габриэль обернулся.
– Если с членом семьи что-то случилось, вести следствие точно не поручат родственнику.
Нина приподняла бровь. Она имела в виду совсем не это. Но он, пожалуй, все же воспринял молчание брата куда серьезнее, чем хотел показывать. Отступать поздно, она уже в это влезла.
– У него есть семья?
– Жена и двое детей.
– Ты должен обратиться за помощью, особенно если в деле замешаны дети.
– Только если есть подозрение на преступление.
Упертый как баран.
Хельмарк снова сел. Стул под его весом в сто десять килограммов жалобно заскрипел. Некоторое время он молчал, глядя в стол.
– Дело Юнггрена отнимает у меня весь ресурс.
– Кому еще ты звонил?
Он развел руками.
– Никому. Номер его жены – только старый, он уже недействителен. Наверняка я могу раздобыть новый, но у меня нет на это времени. Черт с ним, сам объявится рано или поздно.
– Ты можешь поручить это мне, – Нина перегнулась через стол. – Посмотрим, что я смогу найти. Вдруг не окажется повода для волнения.
– Я уже начинаю волноваться, – пробормотал Хельмарк.
– Может, заглянуть к ним в дом…
Комиссар потер подбородок.
– Я несколько раз звонил в дверь. И почтовый ящик переполнен.
– А что ты сделал с почтой?
Он кивнул на стопку в углу письменного стола.
– Журналы, рекламные брошюры и пара счетов. Ничего важного. Кажется, у кого-то из соседей есть ключи от дома, но я не расспрашивал.
Нина с укором посмотрела на своего шефа. Тот мужественно выдержал ее долгий взгляд, потом молча записал на листке адрес и протянул ей. Вдруг не окажется повода для волнения. Но интуиция подсказывала, что он все-таки есть.
Глава 12
Два с половиной часа спустя хлопнула входная дверь. Фредрик влетел в дом раскрасневшийся и взлохмаченный.
– Есть кто живой?
Он заглянул в пустую кухню. Все прибрано, столешницы протерты буквально до стерильности: ни единой крошки и пятнышка. Ну надо же. Фредрик почесал затылок. И когда успела?
Остановившись между кухонным островком и мойкой, он ощутил жар от духовки. Наклонился, оглядел через стеклянную дверцу запекающееся филе телятины. Оно уже приобретало золотисто-коричневый оттенок. Слюнки потекли при мысли о том, как это будет вкусно. Мартина всегда блестяще готовила. Впрочем, все остальное она тоже делала блестяще. И за что ему такое счастье? Он не устанет себя об этом спрашивать.
Открыв холодильник, он обнаружил