как же это так?
– А что, обязательно надо жребий кидать, да?
– Должен был остаться самый опытный.
– Нет, капитан!
– Нет, самый молодой!
– Нет, самый умный, дура!
– Нет, самый нужный для полёта! Сама дура!
– Спокойно, спокойно, – прервал дискуссию Эдди. – Как я сказал, они решили бросить жребий. Двое из них отправили третьего в соседний отсек, чтобы он принёс из игрового комплекта три шашки – две чёрные и одну белую. Они собирались взять шлем от скафандра, положить туда шашки, потрясти, перемешать и потом по очереди доставать – кому какая попадётся. И вот этот третий вышел, закрыл за собой люк и…
Он сделал паузу
– И?
– И вакуумировал отсек с теми двумя!
Практиканты несколько секунд сидели молча с открытыми ртами.
– Вот гад! – злобно произнёс Алекс.
– Великие Странники!
– Ничего себе!
– Да это… да это же…
– Да как же так можно?
Второй пилот с улыбкой наблюдал за возбуждёнными стажёрами, довольный произведённым эффектом.
– А чем всё закончилось? – в конце концов поинтересовалась Милли.
– А чем всё могло закончиться? Корабль достиг Земли, его перехватил близ перигея спасатель, и выживший пилот вернулся домой.
– И его не наказали?
– Нет, он сымитировал, как будто те двое погибли во время аварии. Его даже наградили как героя.
– А кто он был? Капитан? Второй пилот? Третий?
– Да какая разница? История об этом умалчивает.
– И что же было дальше?
– Этот пилот не смог больше жить. По одной версии он умер в первую же ночь на Земле, по другой – сам наложил на себя руки.
В кают-компании наступило молчание.
– Ну и легенда… – пробасил Макс.
– А причём тут дань Оберона? – удивилась Лита.
– Да, какая связь с какой-то там данью? – подхватила Нэя.
– И с датчиком расхода кислорода… – задумчиво произнесла Милли.
Санчес откинулся на спинку кресла и, скрестив руки на груди, дождался тишины.
– История на этом не заканчивается. Корабль «Оберон» был восстановлен на ремонтной базе и опять стал ходить в рейсы с новыми экипажами. Но только за ним закрепилась дурная слава. Говорили, что на нём поселился призрак…
– Призрак?
– Да, призрак того пилота, убившего своих товарищей, чтобы выжить. С тех пор по ночам, ну то есть после отбоя, его тень изредка появляется где-нибудь в открытом люке или в конце коридора. И постоянно на корабле завышается расход кислорода, как будто в экипаже на одного человека больше, чем на самом деле. Словно «Оберон» после смерти убийцы забрал его к себе на борт и заставил вечно скитаться в Пространстве. С тех пор, если где-нибудь начинает барахлить датчик расхода кислорода, то так и говорят: «дань «Оберона».
Второй пилот поднялся из кресла.
– Ну вот и всё, господа практиканты. Отбой! Завтра у нас трудный день.
Возбуждённые