время празднования дня рождения старой госпожи несколько тысяч лян серебра, которыми мы располагали, были полностью израсходованы. Плата за дома и за землю, которую мы сдаем в аренду, поступит лишь в девятом месяце, а до тех пор не знаю, как свести концы с концами. Завтра необходимо послать подарки во дворец Наньаньского вана, устроить для женщин праздник середины осени, а также послать подарки в другие семьи по случаю похорон и свадеб. На это потребуется по меньшей мере две-три тысячи лян серебра, а такие деньги сразу не соберешь. Говорят: «Лучше попросить у своего, чем у чужого». Ведь ты ни за что отвечать не будешь, но, чтобы помочь нам выйти из затруднения, ты можешь незаметно собрать у старой госпожи золотую и серебряную утварь примерно на тысячу лян. Ты потихоньку принесешь ее в ящике к нам, мы ее заложим и как-нибудь выкрутимся. А через полмесяца я получу деньги, выкуплю вещи и верну их. Не беспокойся, я тебя не подведу!
– Ловко же вы изворачиваетесь! – засмеялась Юань-ян, выслушав его. – И как вам такое могло в голову прийти?!
– Не буду врать тебе, – принялся уверять ее Цзя Лянь, – помимо тебя, есть и другие люди, через руки которых проходят тысячи лян серебра, но только они не такие смелые и умные, как ты. Если бы я обратился к ним, они перепугались бы до смерти. Поэтому я решил: «Лучше один раз ударить в золотой колокол, чем три тысячи раз бить в медную тарелку».
Вбежала девочка-служанка матушки Цзя и обратилась к Юань-ян:
– Сестра, старая госпожа зовет вас! Где только я вас не искала! А оказывается, вы здесь!
Юань-ян торопливо поднялась и поспешила к матушке Цзя.
Когда она ушла, Цзя Ляню ничего не оставалось, как пойти к Фын-цзе.
Кто бы мог представить себе, что Фын-цзе уже проснулась и слышала весь разговор Цзя Ляня с Юань-ян! Но вмешиваться было неудобно, и она молча продолжала лежать на тахте. Когда же Цзя Лянь вошел в комнату, Фын-цзе спросила:
– Она согласилась?
– Почти, – ответил Цзя Лянь. – Нужно еще раз с ней поговорить.
– Я не стану вмешиваться в это дело, – предупредила его Фын-цзе. – Сейчас ты меня начнешь уговаривать, только и слушай, а когда получишь деньги, обо всем забудешь! Очень надо потом выманивать у тебя эти деньги?! Ведь если об этом узнает старая госпожа, пострадает моя репутация, которой я добивалась в течение стольких лет!
– Дорогая моя! – воскликнул Цзя Лянь. – Уговори ее, я отблагодарю тебя за это!
– Чем же? – усмехнулась Фын-цзе.
– Я сделаю все, что ты потребуешь! – воскликнул Цзя Лянь.
– А госпоже ничего особенного не нужно, – заметила стоявшая рядом Пин-эр. – Ей нужно только сто—двести лян серебра на одно дело, и если вы дадите ей эти деньги, и волки будут сыты, и овцы целы.
– Как хорошо, что ты меня надоумила! – воскликнула Фын-цзе. – Пусть так и будет!
– Вы слишком жестоки! – с улыбкой сказал Цзя Лянь. – Вы могли бы дать мне не только вещи на сумму в тысячу лян, но и несколько тысяч лян наличными. Однако я не стану брать у вас взаймы. Я слова не успел произнести,