будет мыть, спрашиваю я.
– Парное молоко, – отозвалась та и, сопроводив меня до ближайшего стула, припала на колени, помогая скинуть обувь. Руки её быстро и умело снимают с меня ботинки, ну а после закатывают просторные штанины. В каждом движение чувствуется пережиток произошедшего с утра. Мне даже кажется, что девушке стыдно и она хочет извиниться.
– Марьям, спасибо за твои труды, но я не настолько богат и щедр, чтобы платить тебе за каждую услугу, – мои слова заставили крестьянку на миг остолбенеть.
– Вы уже заплатили, господин, – подняв свои красные глаза, проговорила та. – Заплатили ровно на один серебряный больше, чем полагается. – Повторив сказанное мною ранее, девушка вновь вернулась к своей работе.
Погрузив мои ноги в горячую воду, своими сильными пальцами Марьям довольно умело размяла мышцы и кожу. В своих стараниях она казалась максимально искренней и честной. В её глазах я больше не видел угрозы, только благодарность, только надежду. Закончив с массажем и вновь подняв голову, та спрашивает:
– Желаете ли перед ужинам чего-либо ещё?
От её касаний, невербальных знаков и едва слышного пыхтения во время работы, мой уже успевший повидать разное дружок внезапно проявил заинтересованность.
– А что ещё ты мне можешь предложить?
Словно ожидая этих слов, девушка, делая шаг от чана, в пару движений скидывает с себя абсолютно всю одежду. Глазам предстаёт печальная картина. Плоская грудь, едва отличающаяся от мужской, втянутый живот с выступающими рёбрами ну и, конечно же, расположенные ниже тёмные, непролазные и дремучие чащобы, лезть в которые мне совершенно не хотелось.
– Уж прости, лесов и кустарников с меня на сегодня хватит, – не скрывая своего взгляда на женскую промежность, с упрёком проговорил я.
От этого девчушка, постыдно раскрасневшись, отвечает:
– У меня ещё есть рот. Все приезжие хвалили мои белые зубы и то, что я могу делать языком. Если позволите…
Да, напора ей не занимать. Да и от таких откровений там снизу всё только теснее и теснее. Ещё никто и никогда меня так не упрашивал.
– Ну давай посмотрим, что ты можешь. – Всё так же сидя на табурете, жестом предложил я той начать, и девушка, улыбнувшись, припав на колени, ручками потянулась к шнуровке пояса.
Лёгкий рывок, и ткань, придерживаемая Марьям, сползает до колен. Улыбка победительницы проступает на лице крепостной, когда та видит поднятый флагшток. Да, невзирая на все свои минусы, ты действительно смогла меня возбудить. Положив той руку на голову, с наслаждением принял первое влажное касание её язычка. Охватывая член губами, та медленно, не спеша позволяла головке проникать всё глубже и глубже, вдобавок ко всему стимулируя меня и моё нутро своим женским постаныванием. Миллиметр за миллиметром её язык отдалял меня от текущей реальности, приближая к самому настоящему небесному блаженству. Вниз, вверх, вниз и снова