я, – мы так и будем полагаться на детскую сказку о Вселенной, что свела нас вместе? Закроем глаза на то, что наши имена самые популярные в мире и нет ничего волшебного в том, что мы обе Тантанарет? Сделаем вид, что это не обычная случайность, что мы родились в одном городе и пошли учиться в одну школу? Неужели мы будем и дальше притворяться, что нам предначертано звёздами быть лучшими друзьями? Теперь, когда мы выросли, когда мало просто играть в одни игры, что мы будем делать теперь?
– Говорить, – ответила Тан. – Теперь, нам остаётся лишь всё обсудить. Прежде чем мы разойдёмся.
«Тогда давай никогда не замолкать. Даже если в конце это будут лишь крики гнева и стоны боли», – подумала я. И промолчала.
– Знаешь, а мне кажется, что всё это имеет смысл! – Тан решительно глянула на меня, но решительность эта нерешительно просила о поддержке. – Только представь, что Вселенная даёт нам всё, чтобы мы были счастливыми. И всё, что мы хотим. А мы хотим всегда оставаться друзьями, я знаю, что ты тоже скучаешь по прошлым беззаботным дням.
– Кажется, я понимаю, куда ты клонишь, – перебила её я. – Сейчас ты скажешь, что наши лучшие друзья не просто так рождаются нашими соседями, а наши возлюбленные не просто так оказываются однажды нашими одноклассниками, коллегами или знакомыми знакомых. Вселенная следит за тем, чтобы родственные души родились рядом и обязательно пересеклись.
– Именно!
– Но ведь это стирает смысл всех наших действий. Всё-таки должна ведь быть у нас причина, чтобы срываться с места, искать, бороться. Как легко и скучно было бы жить, если бы всё шло в наши руки само.
– В этом вся суть! Наша задача лишь в одном: не проебать.
– Кто бы мог подумать, что это окажется настоящим испытанием.
Мы замолкли. И километры недопонимания, тонны различий, столетия сомнений наполнили комнату между нами. И сердце моё страдало, всё внутри словно забыло, как дышать, и тьма поселилась в лёгких. Ничего не ощущалось больше правильным. И в таком состоянии оставалось лишь пройти километры недопонимания, растолкать тонны различий, пережить столетия сомнений – пройти в другой конец комнаты и обнять Тан.
– Я не потеряю тебя.
– Я тебя тоже.
И мы расплакались. Это было наше «я люблю тебя», но настоящие ведьмы не произносят такие слова вслух. Да и они, эти три слова, не справлялись с тем, чтобы выразить наши чувства. В конце концов, любовь есть и явление, и чувство. Но дружба – всегда только явление, потому что оно вызвано чувством любви, настоящей любви, что бы она ни значила. И всё же с того момента мне стало жаль, что для дружбы так мало подходящих слов. Например, фраза «я вдружился в тебя» могла бы очень облегчить человеческое общение, на мой взгляд. А это лишь первое, что приходит в голову…
– Мы всё-таки такие хорошие подруги! – сказала я тогда Тан, выпуская её из объятий. – Я никого не знаю, кто решил бы этот вопрос лишь разговором.
– Это