с разговорами. И потом – одиночество! Спросите об этом у некоторых девиц из Бассано.
– Не знаю, можно ли так выразиться… он упражнялся там, в Бассано?
– Упражнялся? Назовем это так. Тренировки, выездные игры, но и много домашних матчей тоже. Даже его сосед дон Амброзио жаловался на шум. Особенно когда графу случалось забить гол.
– Тогда я не понимаю, как такой человек смог покончить с жизнью?
Официантка немного помолчала, что-то обдумывая.
– А что, если это было не самоубийство?
– Вы думаете об убийстве под видом самоубийства?
Женщина пожала плечами.
– Возможно, что за этим стоит какая-то темная история? – продолжал настаивать Стуки.
Но ему больше не удалось ничего из нее вытянуть. Только имя одной из «спортсменок» из Бассано – Кикка.
– А вы как о ней узнали? Господин Анчилотто сам всем о ней рассказывал?
– О, он называл ее своей племянницей: его племянница Кикка, которая жила в Бассано, в этом великолепном городе-крепости. Иногда граф приходил с этой красивой брюнеткой в бар завтракать. Понятное дело, он делал это, чтобы немного поразвлечься: ему нравилось провоцировать городских ханжей.
– И дона Амброзио в том числе. Возможно, их огненные ночи любви также были симуляцией?
– Не думаю. Однако такие девушки, как эта Кикка, могут иметь весьма опасные знакомства. Кто знает?
– Вы бы могли мне ее описать?
«Лакомый кусочек!» – подумал Стуки. А еще удивился: с какой точностью женщины в состоянии заметить все, вплоть до мельчайших подробностей, когда речь идет об их сопернице или просто другой женщине. Особенно когда дело касается маленьких недостатков.
Священника городка, дона Амброзио, инспектор уже встречал на похоронах графа Анчилотто. Когда в девять часов вечера Стуки позвонил в дверь приходского дома, отвлекая того от просмотра телепередач, патер не нашел нужным пригласить инспектора войти. Он сам подошел к калитке, натянув на лицо дежурную улыбку, сложил руки на животе, всем своим видом выражая полное взаимопонимание, и внимательно выслушал инспектора Стуки, не преминув напомнить ему, что пару недель назад он уже все рассказал полиции о беспокойной жизни графа.
Как на соседа на графа дон Амброзио пожаловаться не мог. В городе случалось и похуже. Конечно, господин Анчилотто излишней скромностью не отличался, а еще никогда не выключал свет во дворе своей виллы.
– Говорят, что его дом можно было назвать довольно открытым?
– В каком-то смысле да.
– Скажем, гостеприимный дом?
– Но не ночью же! Господь наказывает нам спать по ночам.
– Вы бы не могли мне сказать, кто помогал господину Анчилотто по хозяйству?
– Синьора Аделе Тоньют.
– Вы думаете, я ее потревожу, если приду к ней в этот час?
– Нет. Идите, идите. Она живет одна, к тому же страдает бессонницей. Вы должны вернуться на площадь, пройти в арку, потом вниз по лестнице до мостика. Как перейдете через ручей, третий дом слева