когда я должен был встать с места, и напасть сам. Скрепя сердце, я покорился внутреннему голосу. Псионическое чутьё уже несколько раз делало мне день. «Будем надеяться, так случится и сейчас» – подумалось мне, сквозь видения в моей голове.
Сжав зубы, я позволил хватке стальных пальцев стражника сомкнуться у меня на запястье и потянуть за собой. Всё происходило в полном молчании, что ещё раз убедило меня в том, что тюремщик был одержим. Любой другой неизбежно удивился бы странному молчанию узника, и повысил бы бдительность. Или как минимум, обменялся бы со мною репликой. Но сейчас тюремщика заботило лишь то, следовал я за ним, или нет. Так было лучше и для меня.
Мы поднялись по лестнице и прошли по коридору, пока я вдруг не увидел солнечные лучи, осветившие стылый каменный пол. Теперь мы были уже не в подвале, а на одном из этажей здания. Пока что я туманно представлял себе его устройство, но в одном из проходов мелькнул вход в длинную комнату с ровными рядами кроватей. Выходит, казарма стражи располагалась в том же здании, что и моя темница. Сколько здесь было вооружённых солдат, и сколь многие из них были одержимыми, оставалось только гадать.
Приблизившись к неприметной дубовой двери, охранник толкнул её и недвусмысленно указал мне на вход. Не став испытывать судьбу, я вошёл и увидел внутри мужчину в мундире кастанской стражи.
Укол тревоги коснулся моего затылка, и с этого мгновения каждое движение своего тела я воспринимал, как будто со стороны. Двигаясь непередаваемо медленно, словно погружённый в густой кисель, я прошёл в середину комнаты и сел на деревянный стул. Собственное тело, будто бы, перестало подчиняться приказам моего сознания и двигалось, как марионетка в чужих руках.
Как я ни силился, мне так и не удалось поднять веки, чтобы рассмотреть лицо стражника в подробностях. Для меня оно так и осталось погружённым в туман неизвестности, даже когда таинственный человек встал со своего места. Без единого слова, он обогнул стол и приблизился ко мне. Его мертвенно-холодная ладонь нежно коснулась моего подбородка и приподняла его, чтобы заглянуть мне в лицо…
И в тот же миг, на моё сознание обрушилось страшное давление, как будто невидимый пресс пытался сжать его в одну точку, меньше чем острие иглы. Темнота придвинулась к моим глазам, и спустя удар сердца я очнулся, окружённый ей целиком.
«Нерис» – я услышал мысленный шёпот сквозь тьму, а после моё сознание раскрылось, словно цветочный бутон, на который пролился долгожданный солнечный свет. Преодолевая и охватывая обступившую меня темноту, я словно протянул невидимую руку вперёд и коснулся чего-то мерзкого, как гнездо осклизлых извивающихся червей. Повинуясь пробудившемуся инстинкту, я сжал невидимую руку вокруг тошнотворной сущности изо всех сил, как это делал невидимый кукловод со мной. В мои уши тотчас же ворвался чужой свистящий крик боли, я резко распахнул глаза и содрогнулся. Тошнота подкатила мне к горлу.
У самого моего лица извивались многочисленные осклизлые щупальца, тоньше