было рядом, он ехал домой и не знал, что в этот момент издеваются и убивают его малышку. Её схватили трое, наверное, заткнули рот, она уронила тортик и цветы, они потащили её на чёрную лестницу, она маленькая, слабая, да и как ей справится с тремя? Они издевались над ней – скоты, уроды – а потом пырнули ножом, зачем они убили её? Ведь ограбления не было, исчезло только кольцо, а телефон, сумочка – всё на месте. Если бы они просто изнасиловали её, не убивая, она осталась бы жива, и они бы справились с этим кошмаром вместе. Она была бы с ним, он сумел бы залечить ей душевные раны, он бы взял её под своё крылышко и больше никуда не отпускал одну, в крайнем случае, приставил бы ей охрану. Но эти уроды не просто залезли в неё, они воткнули в неё нож, когда она уже не могла им сопротивляться, когда она уже и так была раздавлена ими… Глеб стал биться головой об стену, этим мысли, думы сводили его с ума. Жуткие картины насилия над его девочкой, к которой он сам обращался, как с драгоценнейшей вазой, возникали перед глазами. Они посмели ударить её, возможно таскали её за чудесные волосы, ей было так больно, но ей затыкали рот, чтоб не кричала, потом разорвали юбку, колготки и…. Глеб закричал, закричал громко надрывно, как кричал Вовка в детстве, когда ему что-то не нравилось, или, когда его била нянька. Он кричал и плакал, бил стены кулаками, разбивая их кровь, потом упал на пол и стал биться головой об пол. И вдруг резко подняв глаза увидел окно, а в окне – небо. Скорее, скорее, туда, к ней, там он утешит её, успокоит. Всё, всё… Он резко вскочил и побежал на балкон, он уже занёс одну ногу на перила, как дверь в его комнату с треском открылась, Влад выбил замок, и они с Яной ворвались к нему в комнату. На пороге остался лишь перепуганный Володя.
– Чёрт, – крикнул Влад, оценив обстановку.
Он мигом подлетел к Глебу и оттащил от края. Друзья вцепились в него, не давая дёрнуться, и Глеб, судорожно всхлипывая, вдруг потерял силы, обмяк и повис на них.
– Ну что же ты так? Надо держаться!
– Глеб, завтра прощание и….
– Замолчи, она жива, слышишь! – закричал он. – Она просто уехала, она вернётся ко мне!!!
Глеб бесцеремонно полез в карман Влада и достав пачку сигарет, закурил.
– Возможно это будет самый тяжёлый день в твоей жизни, и мы переживём его вместе, – тихо сказала Яна, – а сейчас я сварю тебе кофе и сделаю что-нибудь поесть.
Влад заставил Глеба сходить в душ и охранял его, чтобы тот ничего с собой не сделал, Яна занялась приготовлением еды, а потом они легли втроём на одну кровать, уложив Глеба посередине. Половину ночи Глеб метался, и друзья пытались его успокоить, но он вертелся, стонал, пока Влад ночью не сбегал в аптеку, и Яна не влила в него лошадиную дозу успокоительного. И тогда Глеб всё-таки заснул, беспокойно, дёргаясь, но всё-таки заснул.
Яна проснулась и сразу повернулась к Глебу, тот уже не спал, но лежал смирно и смотрел в потолок.
– Во сколько? – спросил он.
– В час дня.
Глеб кивнул.
–