объяснил я. – Иногда злятся, и у них непроизвольно вырываются обидные слова. Но это пройдет. Сама увидишь.
– Понятно, – сказала она.
Мыш подошел ко мне и прильнул к ноге, выражая безмолвную поддержку.
– А прадедушка приедет на Рождество? – спросила Мэгги.
– Возможно.
– Это хорошо, – сказала она. – Сердишься на меня?
– Нет. – Я чмокнул ее в макушку. – Ты же мое солнышко.
– Это тоже хорошо, – проговорила она, – но я бы поела оладий.
– Так пойдем и нажарим, – предложил я.
Мыш с надеждой застучал хвостом по моей ноге.
Но прежде чем уйти, мы какое-то время постояли втроем, находя утешение в близости друг друга.
Глава 5
– Не удивляйся, что встреча прошла скверно, – сказала Кэррин. – Ссора между родственниками… Поверь, семейные конфликты – самые паршивые.
– Семья еще не воссоединилась, а мы уже ругаемся, – пожаловался я.
– Судя по тому, что я видела, вполне себе воссоединилась, – сухим тоном заметила она.
– Как скажешь. Но прежде мне нечасто выдавался случай поссориться с родней.
– А я, бывало, ссорилась. Видишь ли, родственники небезразличны друг другу. Разозлись, скажи какую-нибудь грубость, и твои слова причинят сильную боль. К тому же очень многие вещи остаются недосказанными. По-моему, это хуже всего. Все думают, что прекрасно знают друг друга, хотя на деле это не всегда так, и поэтому паузы заполняются воображаемыми фразами, которых тебе не говорили. И даже не думали говорить.
– Таково ваше профессиональное мнение, доктор Мёрфи? – хмуро спросил я.
Она фыркнула и, не ответив, сжала мою руку. Ее ладонь была маленькой, сильной и теплой. Последнее время мы частенько держались за руки.
Я приехал приготовить ей что-нибудь на обед. Кулинарные навыки у меня скромные, но терпимые, а поэтому мы до отвала наелись запеченной в духовке курицы с картошкой и свежим салатом. Кэррин было непросто передвигаться по кухне – из-за бедра, плеча и тех перевязок, что удерживали руку и ногу в более-менее неподвижном состоянии, – а от покупной еды ее уже тошнило. Еще бы, которую неделю на больничном. Вот я и приезжал раз в пару-тройку дней, чтобы приготовить ей что-нибудь вкусное, когда у детей Карпентеров появлялась возможность посидеть с Мэгги.
– Раз уж речь зашла о докторах, – продолжил я как ни в чем не бывало, – что сегодня сказал врач?
– Первый раунд операций прошел нормально, – ответила Кэррин и со вздохом прижалась щекой к моей руке.
Мы сидели на диване у нее в гостиной, а раненую ногу она положила на подаренную мной оттоманку. Кэррин совсем миниатюрная, пять футов с кепкой, хотя это вполне себе мускулистые пять футов. Волосы светлые, чисто вымытые, но растрепанные: непросто выдерживать стиль в прическе, когда приходится делать все одной рукой. И никакого макияжа.
Вид у нее был усталый. Оздоровительное безделье оказалось для Кэррин Мёрфи довольно-таки утомительным.
Эти раны она получила вместо меня. Не по моей вине – по крайней мере,