заметил он. – А пилить и колоть дрова умеешь?
– Так точно!
– Вот сегодня этим и займешься!
– Это боевая задача? – спросил я.
– Самая боевая! – подтвердил прапорщик.
– В рамках конверсии? – уточнил я.
– Именно. В этих рамках. А можно на козлах. Это удобнее.
– Есть! Разрешите выполнять?
– Ладно, – размягчился прапорщик, – пойдешь с Утеевым и Рахмановым.
– Разрешите быть старшим группы?
– Командовать хочешь?
– Так точно! Есть! Слушаюсь!
– Вот и слушайся… А старшим у вас будет Утеев. Утеев, помнишь, куда идти?
– Ага.
– Что такое ага? – возмутился прапорщик.
– Есть!
– Ну, идите.
– Так надо пилить и колоть дрова? – переспросил я.
– Ну да! – подтвердил Тищенко, вглядываясь в мое лицо.
– Слышали? – повернулся я к своим напарникам.
– Да.
Я задержался возле прапорщика.
– Зря вы не сделали меня старшим. Что-то я в них сомневаюсь.
Тищенко пробуравил меня взглядом. Но не заметил в моих чистых голубых глазах ничего кроме горячего желания добросовестно выполнять приказ.
– Ты не сомневайся, – напутствовал он меня. – Ты действуй.
Мы подошли к сараю. Как сказал Утеев, это был сарай нашего прапорщика. Прямо посередине сарая стоял желтенький «Запорожец». Внутри него вдоль стен были сложены аккуратные поленницы дров. Снаружи у стены валялись толстые суковатые бревна.
– Пиляй! – предложил мне Утеев, протягивая пилу.
– Я лучше каляй.
– Что, что?
– Ну это – рубай! – я сделал движения руками сверху вниз.
– А-а!..
Он потянул бревно к козлам. Я его остановил.
– Что ты собираешься делать?
– Пилять с ним, – он указал на Рахманова.
– Балда! – завопил я, хватаясь за голову. – Ты понимаешь русский язык?
– Понимаешь.
– Что тебе велел напилить и наколоть прапорщик?
– Дров.
– Дрова! А что собираешься пилить ты?
– Эта! – Он указал пальцем.
– Бревна! А такого тебе никто не приказывал.
Он призадумался. А я продолжил атаку.
– Приказ командира – закон для подчиненных. Ты хочешь его нарушить. В военное время тебя бы отправили под трибунал.
– Дрова надо жечь, – возразил бедный Алик.
– Правильно! Чем больше чурка, тем выше пламя. Чем выше пламя, тем больше жар.
– А это? – Он ткнул пальцем в бревна.
– Это он приготовил для строительства бани. Сруб. Пятистенок. – Я развел руки в разные стороны. – Нужно быть полным идиотом, чтобы портить столь ценную древесину.
– Пойду к прапорщику, – не сдавался Утеев.
– Напрасно, – сказал я. – Ты покажешь себя глупым и бестолковым человеком. Опорочишь нацию, которая славна своими выдающимися мыслителями.
Я