к тебе питаю…
Позволь обнять, о нимфа…
– Полно, полно…
Я рада видеть вас, мой милый друг,
Пройдите в дом, Там есть вино, закуски,
По-тайски и по-гречески, по-русски.
Все кухни мира мы собрать сумели, да…
– Я вижу, не кривит душой молва,
Что ваши вечеринки – это чудо!
Не хуже звёзд иных из Голливуда…
– Ну полно, полно лести, Пройдите в залу…
Чем закончились обоюдные расшаркивания яркого баритона и творческой дамы, мы так и не узнали, спасаясь бегством на случай оказаться вовлеченными в их оживленный диалог. Вечеринка текла размеренным ручьём: гости говорили стихами, читали стихи, пели стихи. То тут, то там раздавались аплодисменты и восторженные вопли. В пространстве висело такое множество разномастных чувств и эмоций, что в моём носу разыгралась настоящая буря, заставлявшая регулярно чихать. Хозяин уже посматривал на меня с беспокойством. Я читал его, как раскрытую книгу: «Пора отсюда сматываться. Шерлоку некомфортно. Да и мне, признаться, тоже».
Но вслух он говорил, обращаясь к высокой брюнетке с ярко накрашенными губами:
– Сердце плачет и тоскует,
Для души спасенья нет,
А зима в окне рисует
В снежном танце силуэт.
Она вторила:
– Образ твой ещё неясен,
Ты далёк, но знаю я,
Что душою ты прекрасен,
Даже если лик ужасен,
Что полюбишь ты меня.
Мой Хозяин, целуя тонкую бледную руку, унизанную перстнями, вещал:
– Сердце плачет и тоскует,
Для меня спасенья нет,
А зима в окне рисует
Долгожданный силуэт.
«Прародитель Пес, какая немыслимая тоска», – думал я, неприлично зевая и закатывая глаза.
Мимо проплыла Сюзанна Эдуардовна:
– Браво, браво! Так держать!
Приглашаю продолжать:
Всех зову на ринг – вперёд!
Победителя приз ждёт…
– О, только не литературный ринг, – тихо прошептал в мою сторону Хозяин. – Эта история надолго. Надо было раньше сматываться.
Мне было всё равно. Пока гости состязались, кто кого стихами уделает лучше, я заснул. И снились мне почему-то креветки. Они танцевали под музыку в стиле джаз и неприлично покачивали своими усиками. Или как у них называются наросты на морде? Или у них не морда? Фу ты, заговорился совсем. Вот что делают стихотворные вечеринки с нормальными собаками!
Разбудил меня громкий вопль тощей блондинки:
– Убили!!
Прокричав страшное слово, она хлопнулась в обморок. Что тут началось! Беготня, крики, заламывание рук, истерики. Особо впечатлительные натуры театрально падали на ковры. Я благоразумно спрятался под стол и оттуда наблюдал развернувшуюся картину вселенского хаоса.
– Вызовите полицию!
– Как такое могло произойти?!
– Это немыслимо!
– Боже,