страны Итаюинду. Принеси мне эти две волшебные вещи, и с помощью персиков Сянь Тао я смогу вызволить Яньвана Умма-ё. А уж он со всеми бесами разберётся, тотчас обратно в Донную Страну загонит.
– Где же мне искать эти вещи? – спросил монах, хотя в голове у него был совсем иной вопрос: «Почему это богиня Запада, обладающая волшебной силой, сама не может их найти?» Но такой прямой и грубый вопрос монах не отважился задать. Вместо этого он сказал так: – Нет во мне ни капельки волшебства. Как же я смогу посох Яньвана от палки простой отличить? А тем уж более гребень!
– Гребень ты найдёшь в тайнике, который сам Яньван устроил на земле Итаюинду, а вот посох поискать придётся. Но всему свой черёд, – уклончиво ответила богиня.
У неё был свой план, и план этот она вовсе не собиралась монаху сообщать. Для ритуала Сянь Тао требовалось, чтобы волшебные вещи Яньвана были в руках самого обычного земного человека, и монах по имени Сонциан вполне подходил на эту роль. К тому же он был хорош и лицом, и фигурой – будь у него длинные чёрные волосы, он оказался бы даже краше самого Владыки Донной Страны, на которого в Небесном дворце все засматривались.
Поэтому богиня Запада промолвила:
– Отправляйся во владения Яшмового Императора. По другую сторону княжества Четырёх Рек, в монастыре Синей Горы, ты найдёшь моё изумрудное ожерелье, а с ним и волшебный свиток, который укажет путь к тайной сокровищнице Яньвана.
– Синей горы, – повторил монах словно зачарованный. – Это же через всё княжество Четырёх Рек пройти придётся!
Богиня Запада вздохнула.
Монах продолжил:
– Говорят, там бесы-оборотни промышляют. Ловят местных жителей себе на завтрак, а приезжими за обедом угощаются!
Монах неспроста остался в монастыре ухаживать за яблоневым садом, а не отправился в паломничество, как это сделали его братья монахи. Подвязки шляпы комусо до крови стёрли ему уши, а без подвязок шляпа на голове не держалась: всё время сползала на лицо и мешала идти. Причиной тому была чрезмерная осторожность, которой придерживался монах. В миру такую осторожность называли трусостью, пусть и лёгкой.
– Возьми в защиту себе волшебный обод. – И богиня бросила на кровать мерцающий золотом ободок. – Если бесы нападут, надень его себе на голову и прочти восьмую камишутту на три сотни раз.
– Благодарю тебя, о богиня Запада! – смиренно сказал монах, понимая, что путешествия не избежать. А если чего избежать нельзя, то надобно с этим смириться. Так учил настоятель Кокори-бханте.
Богиня взмахнула длинными рукавами, и монаха тут же одолел сон. Запутавшись в простыне, он повалился на пол и захрапел. А богиня покинула Парчовую гору и вернулась к себе на Небеса.
На следующее утро настоятель Кокори отправился в залу для медитаций, чтобы со всей учтивостью выпроводить златовласую паломницу из монастыря. Однако в зале никого не было. «Испарилась она,