которого стал «Эй». Изначально он носил в себе радостные эмоции маленькой Иды, но ночные кошмары незаметно, год за годом, выпачкали его белоснежный мех в грязно-чёрный цвет, а шерсть, некогда шелковистая и опрятная, спуталась в неряшливые колтуны.
Хранитель снов – вот кто он.
И звал её «Эй» неспроста, бессонница подступала к нему, грозясь совсем запереть в недрах той печи, а возможно, и ещё что похуже сделать. Ида вовремя пришла к хранителю, она это знала. Ещё не всё потеряно. Всё зависит от неё.
– Эй! – пискнуло пушистое существо с восьмью ногами.
– До встречи, Эй! Я постараюсь, – пообещала Ида на прощание, прежде чем шагнуть обратно в тёмный коридор.
Постараюсь не унывать, не поддаваться панике повседневных страхов, не допускать дневные ужасы в мир ночных грёз. Я огражу тебя, мой милый Эй, теперь моя очередь беречь.
Ида вышла из-за шкафа. В спальне ничего не изменилось – та же тишина, тиканье настенных часов (кстати, минутная стрелка сдвинулась всего на три минуты). Вдруг сомнения охватили Иду: а было ли всё взаправду или это очередной сон, перетекающий в другой?
Она попыталась просунуть руку за шкаф: пространство между стеной и задней стенкой оказалось узко даже для её ладони.
Время шло, а Ида стояла и не решалась отойти. Но будильник зазвонил, и ей пришлось покинуть тёмный угол. А затем дневные дела и заботы притупили образ «Эя», и вспомнился белоснежный восьмилап перед самым сном, но усталость тут же стёрла его набежавшим тёплой волной сном.
Утром Ида проснулась в тишине, хотя долго вслушивалась, надеясь различить шорох коготков по полу. С того утра она следовала данному слову, хоть не всегда удавалось изгонять страхи из головы. Время выветрило из её головы таинственный коридор за шкафом и печь с дверцей, оставив легчайшее послевкусие от дивного видения. Иногда «Эй» давал о себе знать, но случалось это так редко, что впоследствии Ида была уверена: комнату навещают мыши.
Говорящие
Они говорили с ней.
Это произошло не сразу, как они сами после выразились: она не была готова. Это случилось постепенно. Сначала она начала различать в тишине коридоров и залов музея тихий, смущённый шёпот, скорее походивший на сухой шелест скудной листвы на деревьях в ноябре. Затем отдельные слова достигали её сознания, а после и целые фразы.
И вот пришёл тот день, когда с ней заговорили впервые, обратились именно к ней. А дальше, как случается в больших дворцах, слухи и сарафанное радио разнесли по галерее весть о ней – Говорящей с ними.
Наверное, всё потому, что она так и не смогла отказаться от Чуда, не дала себе отречься от волшебства, с которым вошла в этот мир. Сам мир каждодневно зарывал, топтал, вырубал и сжигал всеми силами любой отголосок магии, словно не мог допустить мысли о подобном соседстве.
Она никому не сказала, не посвятила в своё открытие, да ей бы не поверили. Говорящие с ней признались, что она первая за несколько сотен лет, кто их слышит, а, главное, отвечает. Другие видят лишь