то есть меня.
– Господин штабс-капитан, – сказал он мне при встрече, когда были уже сказаны все ритуальные слова, казаки конвоя остались внизу, а мы поднялись в мой кабинет, – у меня такое чувство, будто что-то очень важное в нашем государстве находится не на том месте, где ему должно быть. Нет-нет, не перебивайте меня. Я как раз о ваших старших товарищах и командирах: адмирале Ларионове и полковнике Бережном. Несмотря на то, что вчера я сказал о том, что наши основные интересы лежат на Востоке, это не совсем так. На Тихом океане сейчас находятся свободные земли, источники сырья и рынки сбыта. Сейчас, когда Япония укрощена, никаких серьезных угроз в тех краях у нас практически нет. Британия, а уж тем более Франция и Германия в своей политике связаны ограничениями в логистике и не способны быстро наращивать там свои силы. Мы же, после завершения строительства прямого Транссибирского железнодорожного пути, а также после освоения морских маршрутов через Арктику, получим возможность быстрого маневра силами между восточными и западными рубежами нашей державы. Судьба России – твердо стоять ногами на берегах двух великих океанов.
Михаил немного помолчал, собираясь с мыслями, и продолжил:
– Основные угрозы для России в ближайшее время лежат все же на европейском театре военных действий. Именно тут находится клубок противоречий, при попытке распутать который может бабахнуть мировая война. Переплетение интересов Франции, Британии, Германии, а также Австро-Венгрии и Турции, как мне кажется, неизбежно приведут к войне. Заключив альянс с Германией и разорвав союз с Францией, Россия только отодвинула эту войну на какое-то время, но не отменила ее. Это в Лондоне уже наверняка поняли, и теперь там ищут пути противодействия подобному ходу истории. Давление на основного противника, то есть на Британию, должно нарастать. И в это время у меня здесь, под рукой, нет ни одного способного к делу генерала или адмирала. Те, кого мы знаем по их успешным действиям во время вашей Первой мировой, еще слишком молоды, а остальные или уже безнадежно состарились, или ни на что не годны изначально.
– А как же генерал Брусилов и адмирал Макаров, Ваше величество? – спросил я.
Михаил пожал плечами.
– О генерал-майоре Брусилове я уже навел справки. Сейчас он начальствует в Офицерской кавалерийской школе и не имеет опыта командования ни дивизией, ни бригадой, ни полком. Командовал только эскадроном в 16-м драгунском Тверском полку. Оставлен при Офицерской кавалерийской школе в 1883 году после сдачи на «отлично» курса эскадронных и сотенных командиров. За двадцать один год он сделал в этой школе карьеру от адъютанта до начальника. Брусилов, конечно, талант, но этот талант еще не дошел, как у вас говорят, «до нужной кондиции». Что же касается адмирала Макарова, то я вижу в нем больше полярного исследователя, моего наместника на Севере, и начальника Севморпути, а не флотоводца, поскольку уже осведомлен о том, что многие его идеи на поверку оказались, мягко говоря, легкомысленными и авантюрными. Это, например, безбронные корабли или облегченные бронебойные